Гражданский активизм в современной России

Введение

Одной из фундаментальных основ любой демократической системы является активное участие граждан в общественной и политической жизни страны, которое должно задавать через запросы различных групп и слоев населения основные приоритеты общественного развития. Говоря о гражданском участии, мы исходим из понимания его как идеи включения управляемых в управление — общественными делами, а также, насколько это возможно, государственными делами; включения граждан в обсуждение и разработку политических, социально-экономических, культурных программ и проектов; влияния на принятие решений и контроль за их исполнением; самоуправления на низовом уровне.
При этом мы исходим из положения, что именно «активистский» опыт, распространенный в обществе, является одним из условий эффективности и осмысленности диалога с властью.
Важным обстоятельством развития гражданского активизма является сосуществование в нем политической и неполитической составляющих, между которыми, с одной стороны, нет жесткого «водораздела», но которые, с другой стороны, имеют специфику, начиная от мотивов и заканчивая институтами, обеспечивающими возможность их реализации.
В связи с этим актуальны вопросы о том, как сочетаются сегодня политические и неполитические гражданские практики, разделены (противопоставлены) ли они друг другу или характеризуются высокой степенью взаимопроникновения, можно ли говорить о неких «чистых» типах гражданского и политического активизма (и их носителях) или в реальности демаркации между ними не существует.
1. Современное состояние гражданского активизма в РФ

Понятие активизма ассоциируется с развитыми формами гражданственности. Гражданское общество опирается на прямое участие населения в общественной жизни и на существующее солидарное знание, разделяемое большинством относительно того, что есть «норма», что считается «хорошим», «правильным», «нормальным».
Одним из определяющих условий развития социальной солидарности является сформированный или формирующийся в обществе средний класс, прослойка, которая в наибольшей степени заинтересована в поддержании статус-кво и в меньшей степени готова к социальным инновациям. Ядром ее солидарности являются неприкосновенность частной собственности, наличие в государстве гарантий соблюдения прав человека, прозрачность судебной и законодательной систем, развитость самодеятельных гражданских систем.
Многие, если не все из этих признаков, к современной России применить очень сложно, поэтому споры о существовании гражданского общества в России не прекращаются. С одной стороны, существует достаточно широкая система общественных организаций, которые принято считать главным доказательством его наличия. С другой - база этой системы все еще по преимуществу государственная в том смысле, что многие из них организованы, что называется, «сверху», часто для демонстрации своей демократичности с целью привлекательности финансовых инвестиций с Запада.
 Данные социологического исследования свидетельствуют, что гражданский активизм россиян стал реальным фактом жизни нашего общества. Сформировано ядро активистов, участвующих на регулярной основе в гражданских и политических практиках. Есть еще более обширный слой граждан, являющихся своеобразным социальным гумусом, ресурсом участия, интересующихся общественной и политической жизнью, готовых оказать поддержку различным движениям и течениям, т.е. способных в перспективе при благоприятных условиях стать активными участниками общественно-политических движений и процессов. Ту или иную степень включенности в политическое участие сегодня демонстрируют 57% россиян, из которых 12% уже практикуют деятельные формы участия (от интернет-сообществ политических единомышленников до членства в партиях), а 45% проявляют интерес к политике, но пока не выходят за рамки эпизодической и преимущественно парадной включен -ности (ограничиваются обсуждениями политики в ближнем кругу и голосованием на выборах)

.
Исследование выявило потенциал активизации этого периферийного слоя политического участия и пополнения за их счет группы политических активистов — с нынешних 12% до возможных 20%. Причем наибольший потенциал роста участия (по 3—4%) фиксируется на тех направлениях, которые связаны с деятельностью конкретных организаций (политических, правозащитных, МСУ), включенных в институциональную инфраструктуру общества, обладающих легитимностью, налаженными коммуникациями с властью, и, в конечном счете, дающих возможность решения конкретных политических и социальных задач.
В рамках политического участия важно подчеркнуть место таких новых и активно развивающихся форм, как участие в подготовке и проведении выборов в качестве наблюдателей, агитаторов, сборщиков подписей (6%), а также поддержание связей с политическими единомышленниками в Интернете (в социальных сетях, на форумах — 3%). Несмотря на довольно скромные текущие показатели распространенности, оба этих формата имеют хорошие перспективы развития. В первом случае они связаны с успешным опытом освоения новых практик (это, прежде всего, наблюдатели) в ходе прошлых парламентских и президентских выборов, получивших к тому же широчайший общественный резонанс. Потенциал же развития интернет-сообществ связан с существенным ростом числа интернет-пользователей, прежде всего в провинции.
Социальная база неполитического гражданского активизма составляет 34% населения, в т.ч. 17% участвуют в деятельности одной организации; 9% — двух, 8% — в деятельности трех и более организаций. Топ-лист форм неполитического участия свидетельствует о сосредоточенности участия, прежде всего, на тех направлениях, которые связаны с повседневной жизнью и интересами граждан: это интернет-сообщества по интересам, ассоциации соседей и ТСЖ, профессиональные сообщества (по 8—10%). Как о сложившейся форме неполитического участия, имеющей широкую базу социальной поддержки можно сегодня говорить и о благотворительных организациях (6%). Таким образом, на сегодняшний день список наиболее востребованных форматов неполитического гражданского участия возглавляют так называемые «новые активности».

2. Мотивация гражданской активности

Основной фактор, демотивирующий гражданскую активность в российском обществе, — уверенность многих граждан, что их личное участие ничего не изменит. Ощущение беспомощности и бесправности «простого человека» является одним из устойчивых социальных мифов, затрудняющих развитие гражданского активизма в России. Его преодолению могли бы способствовать транслируемые через СМИ примеры успешных гражданских инициатив, в т.ч. предпринимаемых гражданами в индивидуальном порядке. Среди проблем, вокруг которых может быть структурировано такого рода взаимодействие, наиболее острыми являются борьба с коррупцией, национальный вопрос, экология и ряд других.
Несмотря на имеющиеся в обществе в целом и среди молодежи в частности ценностные и мировоззренческие расхождения, пространство согласия (не всегда отрефлексированного) также достаточно велико. Оно, в частности, просматривается в желаемом образе России как общества «равных возможностей», ключевыми слагаемыми которого являются идея социальной справедливости, правового равенства, ценности самовыражения и самореализации, стремление к благополучию, а также сохранение не только сильного, но и уважаемого гражданами государства.
Гражданский активизм представляет собой многоуровневое, тематически разнообразное и сложно организованное явление, имеющее к тому же свою региональную и местную специфику