Ф.Фукуяма «Конец истории и последний человек»

Введение

Глобальные проблемы современности обнажили потенциал различного рода «угроз» человеческому существованию, это экологические и техногенные катастрофы, ядерная угроза, терроризм, военные и идеологические экспансии и так далее. Глобализация поставила под вопрос сохранение культурного многообразия мира. Все это вместе, с регулярно воспроизводящимися в различных регионах мира экономическими и политическими кризисами, деформирует систему ценностей и смыслов, приводит к духовному опустошению, разрушает картину будущего.
В современном мире усиливаются эсхатологические и апокалипсические настроения в обществе, несмотря на постоянное развитие научного знания, неуклонно растёт число религиозных движений, люди вовлекаются в мистические течения, провозглашают конец света в целом и конец истории в частности. Важно отметить, что некоторые из этих движений имеют ярко выраженный деструктивный характер, их деятельность приводит к массовой гибели людей.
Концепции «конца истории» - это отражения глубокого общественного кризиса, острых социальных противоречий, требующих кардинальных преобразований, решительных революционных действий, которые бы вели от «конца истории» к пост-истории. Теории конца истории остро ставят перед всеми исследователями вопрос о нашем будущем, требуют поиска путей кардинального решения социальных проблем, стремятся определить идеал, высшую цель, возвышенные, перспективные идеи, устои пост-исторического свободного общества. Без решения этих задач любое общество же может нормально функционировать.


Концепция книги «Конец истории и последний человек»

Теория конца истории была первоначально изложена Фукуямой в небольшой статье, опубликованной в американском журнале в 1989 году которая вызвала широкий мировой резонанс. В ней он отмечает, что в двадцатом веке мир был охвачен идеологической конфронтацией: либеральная демократия сначала боролась против абсолютизма, потом против коммунизма и фашизма (которые, в свою очередь, боролись между собой). Тем не менее, конец века, по его мнению, характеризуется бесспорной победой экономического и политического либерализма.
Чтобы понять, почему это произошло, Фукуяма приступает к рассмотрению характера изменений, происходящих в истории. Для него движущие силы истории существуют прежде всего в сфере человеческого сознания. Поведение человека в материальном мире (и, соответственно, протекание всей человеческой истории) определяется состоянием его сознания, которое, как правило, принимает форму религии, культурных традиций и нравственных обычаев. Он беспощадно критикует, во-первых, Маркса, который перевернул отношения между реальным и идеальным и поставил религию, искусство и мораль в подчиненную (детерминистскую) позицию от материального способа производства, используя при этом Макса Вебера, доказывающего на примере развития капитализма, что производство - не «базис», а «надстройка», имеющая корни в религии и культуре. И, во-вторых, школу материалистического детерминизма Wall Street Journal, которая игнорирует культурные факторы и объясняющую благосостояние наций, системой свободного рынка и политической стабильностью, а также заявляет, что либеральная экономика неизбежно порождает либеральную (демократическую) политику.
Однако, Фукуяма в определенной степени признает важность материальных факторов: в частности, он утверждает, что «материальное изобилие в развитых либеральных экономиках – бесконечно разнообразная потребительская культура, очевидно, что она питает и поддерживает либерализм в политической сфере». Другими словами, хотя экономическое развитие не определяет сферы идеологии и политики, оно способствует устойчивости либеральной демократии, созданной эволюцией сознания в той или иной стране, не позволяя ей вернуться в пропасть абсолютизма, коммунизма или фашизма.
В свою очередь, основа, существующая в сознании, движущая сила истории – социальные противоречия. Диалектическая природа социально-исторического процесса заключается в том, что человечество, каждый раз разрешая существующие социальные противоречия, присущие определенной форме правления и общественного бытия, последовательно переходит к другим, более современным формам, которые, правда, имеют свои собственные противоречия, которые должны быть решены. Таким образом, в условиях рабовладельческого общества существовало противоречие между господином и рабом, в условиях феодализма не было равноправия, период промышленного капитализма был отмечен противостоянием труда и капитала, которое было отклонено историей. Однако в определенный момент времени история достигает своего апогея, когда побеждает окончательная, рациональная форма общества и государства – либеральная демократия и общечеловеческое государство, в котором разрешаются все противоречия и удовлетворяются все потребности.
В конце статьи Фукуяма опровергает мнение, что идеология является лишь прикрытием интересов великих держав, которые часто являются истинным источником конфликтов между нациями, что конфликты органически присущи международной системе, поэтому, чтобы оценить их перспективы, нужно смотреть на форму системы (будь то биполярная или многополярная), а не на идеологическую сущность режимов. Он убежден, что после окончательного краха коммунизма в Советском Союзе и Китае мир не вернется к империалистической политике девятнадцатого века – Германия и Франция не возобновят предыдущую конфронтацию, потому что имперская политика и территориальные захваты, по крайней мере в западном мире, теперь являются незаконными.
Несколько лет спустя Френсис Фукуяма развил и прояснил идею конца истории, первоначально представленную в статье в его книге «Конец истории и последний человек», впервые опубликованной в 1992 году

. В самом начале книги Фукуяма обозначает его цель и конечный результат следующим образом: «Хотя эта книга наполнена последними мировыми событиями, ее тема возвращает нас к очень старому вопросу: имеет ли смысл говорить о последовательной истории человечества в конце двадцатого века, которая в конечном итоге приведет большую часть человечества к либеральной демократии? Ответ, к которому я пришел, утвердительный по двум причинам. Одна из них относится к экономике, другая – к тому, что называется «борьбой за признание» (Ф. Фукуяма. Конец истории и последний человек. Вместо предисловия. 1992).
Фукуяме принципиально важно не только открытие исторического закона, согласно которому мировоззренческое сознание и форма социально-политического устройства мира наполнены эволюцией, но и именно создание книги о всемирной истории человечества, охватывающей все народы и континенты. По его мнению, наука дает универсализм, направление и последовательность истории. Знание носит кумулятивный характер, в результате чего оно создает определенную последовательность исторических преобразований. Во-первых, научные открытия позволяют людям, которые их применяют, создавать более современные виды оружия и диктовать свои условия другим, другие в ответ также вынуждены заниматься развитием науки и промышленности (так называемая «модернизация обороны»). Кроме того, безопасность требует: сильной центральной власти, которая разрывает прежние социальные связи – религиозные и семейные, а также создание массовой армии, которая способствует расширению прав среди населения. Во-вторых, наука способствует экономическому развитию, разделению труда и, порождает экономическую мобильность, урбанизацию, в результате чего появляются новые формы бюрократии и новые общественные организации – министерства, частные корпорации, профсоюзы. Что важно: последовательное развитие истории не может быть полностью изменено. Поскольку, с одной стороны, развитие науки определяется желанием людей потреблять экономические товары и жить в безопасности, а с другой стороны, невозможно запретить или утратить научный метод, который даже если значительная часть знаний будет потеряна, восстановится в будущем.
Таким образом, научные открытия, передовые технологии и рациональная организация труда гомогенизируют мир. И если процесс экономической гомогенизации, разрушающий старые социальные связи и культуру, внезапно остановится, гомогенизации мира также будет угрожать опасность.
Однако развитие науки и техники, предающие многогранность и направленность истории, недостаточно: в конце концов, технологически развитое капиталистическое общество может быть недемократическим, например, Япония эпохи Мэйдзи, имперская Германия или сегодняшний Сингапур и Таиланд. По этой причине Фукуяма переключает свое внимание на человека, пытаясь найти причины исторических изменений (эволюция идеологий и социально-исторических форм правления) в его природе. Он погружается в политическую философию прошлого и анализирует предыдущие концепции жизни человека и их связь с теориями управления.
По Гоббсу человек, прежде всего, стремится удовлетворить свои потребности в еде и крове, а также в самосохранении, а иногда и в гордости и тщеславии, которыми он готов пожертвовать ради первых. Локк придерживался аналогичного мнения, он причислял к основным потребностям человека потребности в еде, крыше над головой и безопасности, также он добавил страсть к накоплению различных экономических выгод. Фукуяма отказывается от такого взгляда на человеческую природу и придерживается теорий Платона и Гегеля. Первый из них в своей «Республике» отметил, что человеческая душа состоит из трех частей: желающая, рациональная и третья, которую он назвал «тимос» (духовность), последнея касается оценки объектов, принципов, людей, а также тенденции к самооценке и признанию таковых другими людьми (если к ним относятся так, как будто они имеют меньшую ценность, то это вызывает гнев).
Кроме того, Фукуяма подтверждает социально-историческую теорию Гегеля, согласно которой «борьба за признание» между людьми лежит в основе исторического процесса, то есть последовательной эволюции идеологий и форм правления, призванных решить проблему признания некоторых за счет других и прийти к всеобщему равному признанию. После первых войн между людьми, мир был разделен на хозяев и рабов, со временем первые стали ленивыми, а вторые благодаря труду, компенсируя свое рабское положение, обрели власть над природой и создали христианство, которое дает каждому после смерти свободу и равенство перед Богом, впоследствии французская революция привела идеи равенства и свободы в смертную жизнь.
Таким образом, только демократия, основанная на равенстве прав и взаимном уважении, позволяет разрешать все противоречия путем всеобщего признания. Между тем, «жажда признания» в условиях либеральной демократии естественным образом перенаправляется из преимущественно политической сферы в целый ряд других, способствуя научным открытиям, успехам в бизнесе, музыке и литературе, в защите страны