Диагностические исследования в криминалистике

Введение

Рост преступности, сопровождающий глобальные, социально-экономические преобразования нашего общества, побуждает к поиску новых форм и методов расследования и раскрытия преступлений, к созданию новых теоретических разработок в науке криминалистике, способных положительно влиять на практику. Одним из основных способов пополнения научного знания является анализ и обобщение практики. Это позволяет лучше познать закономерности изучаемых процессов и создать такую теоретическую модель, которая бы не только отражала изучаемую практику (следственную, экспертную), но и способствовала бы ее совершенствованию. В данной работе с указанных позиций рассматривается криминалистическая диагностика.
Создание криминалистической диагностики призвано в теоретическом плане пополнить методологию науки криминалистики, представляющую собой систему ее мировоззренческих принципов, теоретических концепций, категорий, понятий, методов. В практическом плане криминалистическая диагностика должна обеспечить решение экспертных задач и анализ следственных ситуаций путем изучения свойств и состояния объектов, изменений, происшедших в них в результате преступного действия, и выявления на этой основе механизма совершения преступления в целом или отдельных его фрагментов (этапов).
По мере своего развития криминалистическая диагностика способна стать частной криминалистической теорией подобно тому, как это произошло с идентификацией.
Изучить криминалистическую диагностику в качестве элемента предмета криминалистики и части ее методологии – это значит раскрыть ее сущность и специфику как познавательного процесса, показать, какое место она занимает в решении общетеоретических проблем и как она «работает» на практике, каким образом и для решения каких следственных и экспертных задач она может быть использована.


1. О сущности криминалистической диагностики и ее соотношении с идентификацией

До настоящего времени в криминалистике широко обсуждается проблема использования возможностей диагностики в борьбе с преступностью. Обусловлено это тем, что с позиций разработанной теории криминалистической идентификации не могут быть объяснены процессы решения многих задач, возникающих в ходе раскрытия и расследования преступлений. Экспертизы, при производстве которых решаются подобные задачи, получили название неидентификационных.
Основанием для выделения неидентификационных экспертиз в особую группу послужило отсутствие задачи установления или исключения тождества.
Поиск специфики неидентификационных исследований в целях определения их содержания вне связи с идентификацией подтолкнул В.А. Снеткова к введению в криминалистическую литературу термина «диагностические экспертизы» и началу систематизированной разработки теории диагностики. Он определяет криминалистическую диагностику как учение о закономерностях распознавания криминалистических объектов по их признакам и утверждает, что диагностика и идентификация, совпадая по целям, различаются как два особых вида познавательной деятельности.
В научной полемике о криминалистической диагностике следует выделить оригинальную точку зрения Н.А. Селиванова. Отсутствие четких критериев разграничения диагностических и идентификационных исследований, подведение под диагностические исследования широкою круга объектов — свойств и состояний объекта, отображений объекта, результатов действия (явления), соотношений фактов (событий, явлений) с разнородными и многообразными целями — вызвали его отрицательную реакцию. Он выражает сомнения по поводу правомерности обращения к диагностике в рассматриваемой связи вообще и предлагает назвать такие экспертизы неиндивидуально- идентификационными. Н.А. Селиванов подчеркивает, что «диагностика — понятие в основном медицинского происхождения, неидентификационная экспертиза устанавливает групповое тождество и поэтому охватывается понятием фуппофикации».
Однако к моменту появления этой точки зрения большинство криминалистов определились в своем отношении к идентификации и групповому тождеству, полагая, что термин «групповая идентификация* внутренне противоречив: идентификация может быть только индивидуальной, поскольку процесс идентификации есть процесс индивидуализации, а не причисления его к группе.
Позднее термин «диагностические исследования» нашел отражение в работе ГЛ. Грановского, который фактически поставил знак равенства между неидентификационными и диагностическими исследованиями.
Появление нового термина вызвало неоднозначную реакцию в научных кругах — от поддержки до полного неприятия.
Первая позиция представляется более правильной и логичной. При определении экспертных задач в ней используются точные и однозначные термины. Приверженцы диагностики полностью отказались от понятия «неидентификационные задачи», а задачи, входившие в эту группу, разделили на различные категории. Так. Ю.К. Орлов среди экспертных задач выделяет классификационные, диагностические, атрибутивные, ситу алогические, казуальные и нормативистскис; А.Р. Шляхов и В.Ф. Орлова — классификационные, диагностические, ситу алогические; А.И. Винберг — диагностические и ситуационные экспертизы. Оригинальную классификацию задач предлагает Т.В. Толстухина, но мнению которой следует разделять все задачи на идентификационные, классификационные, диагностические, реституционные, прогностические и ретроспективные. При этом она отмечает, что последние «не являются экспертными и характерны только для судебно-следственных действий, свидетельских показаний и т.д.».
Ю.Г. Корухов пришел к справедливому выводу о бесперспективности деления экспертизы на виды. Он пишет: «Криминалистическая экспертиза едина, различаются лишь категории задач, решаемых этой экспертизой. Поэтому речь должна идти не о делении криминалистической экспертизы на идентификационную и противоположную ей — неидентификационную, а о содержании задач идентификационных, диагностических классификационных, возможно, и иных, с четким определением их сущности и специфики».
Сторонники иной позиции полагают, что диагностические задачи являются составным элементом более высокого класса все тех же неидентификационных задач. Г.Л. Грановский выделяет среди неидентификационных задач диагностику события, состояния объекта, реконструкционные и ситуационные задачи. В.И. Свалов и В.П. Тарасов в своей работе к неидентификационным трасологическим задачам относят классификационные и ситуационные.
В научных работах предпринимаются попытки придать понятию диагностики вид самостоятельного этапа криминалистического исследования, чаше всего предшествующего идентификации, направленного на предположительное определение объекта по следу, выявление объективных признаков объекта, установление названия объекта, вещества, материала, изделия. Подобные трактовки понятия диагностики представляются неверными, поскольку рассматривать диагностику как этап на пути к идентификации — значит офаничивать самостоятельность данного процесса познания.
Определение содержания предмета криминалистической диагностики относится к числу наиболее важных дискуссионных проблем.
В современной криминалистике существуют две позиции относительно содержания предмета криминалистической диагностики. В соответствии с одной, предметом диагностики является любая криминалистически значимая, имеющая доказательственное значение информация о сущности изучаемого объекта, проявляющаяся в свойствах его природы и состояния. Другая позиция заключается в концепции ограниченного предмета, в соответствии с которой из содержания предмета криминалистической диагностики исключается природа изучаемых объектов. В этом случае предметом признается лишь состояние диагностируемого объекта, свойства не собственно материальных образований, а причинно- следственных связей между ними, фактов, событий, их «поведения», действий, носящих характер частных событий относительно основного события преступления, ситуативных условий.
Необходимо отметить, что ограничение предмета криминалистической диагностики не находит подтверждения ни в общей теории диагностики, ни на практике ее применения в криминалистике. В соответствии с общей теорией диагностики в качестве ее предмета выступает сущность изучаемого объекта, в том числе внешняя и внутренняя природа (структура. состав, состояние и прочие характеристики сущности), которая конкретизируется в отраслевых видах диагностирования. В медицине — это здоровье. состояние человека, болезнь, ее стадии и др.; в физике — свойства вещества, плазмы; в технике — состояние объектов. Очевидно, что предметом диагностики выступает сущность диагностируемого объекта, которая выражается в совокупности свойств, имеющих значение для решения поставленной задачи. Соответственно, если в криминалистике предметом познания считается совершенное преступление, то предметом криминалистической диагностики может выступать любая информация о событии преступления, способствующая познанию этого события. Это может быть, в том числе, и природа изучаемого объекта, если ее определение требуется для установления наличия или отсутствия отношений и связей, имеющих существенное значение для расследования преступления. Например, по конструктивным особенностям пули и другим специфическим характеристикам, отобразившимся на се поверхности, в судебной баллистике определяют вид. тип, образец патрона, частью которого является исследуемая пуля; решают вопрос, из оружия какого вида и модели она была выстрелена; не рикошетировала ли. не проходила через преграды данная пуля до попадания в пораженный объект и т. и. Эти факты устанавливаются в ходе диагностического исследования, предметом которого является природа изучаемого объекта. Таким образом, тот факт, что в процессе диагностирования кроме всего прочего устанавливается сущность или природа объекта, вполне очевиден.
Следует отмстить, что в криминалистической литературе диагностику нередко отождествляют с распознаванием (В.А. Снетков. А.И. Винберг и Н.Т. Малаховская, Т.В. Толстухина и др.). На наш взгляд верна позиция Ю.Г. Корухова, который расценивает распознавание «лишь как часть диагностического процесса, его первый этап. Процесс распознавания заключается в установлении принадлежности объекта к определенному множеству по результатам сравнения его признаков, свойств и т.п. с одноименными параметрами, характеризующими это множество. Условиями успешною сравнения является наличие четко определенных параметров, однозначно определяющих эти множества. При распознавании из имеющихся фактов выделяются только факты, причинно связанные с преступлением, которые образуют определенную систему и сравниваются с некоторым количеством типичных ситуаций. На этом процесс распознавания заканчивается, а диагностирование продолжается и далее. Отсюда следует, что распознавание не равноценно диагностике и уступает ей по своим возможностям, иначе говоря, диагностирование и распознавание являются категориями различного уровня.
Изучение развития представлений о криминалистической диагностике показывает, что в данный момент отсутствует общепринятое понимание се сущности и лежащих в ее основе закономерностей, и это обуславливает различные толкования соотношения диагностики с идентификацией, установлением групповой принадлежности и классифицированием.
При наличии общей цели — установления фактов, свидетельствующих о происшедшем событии, — идентификационные и диагностические исследования различаются более узкими, конкретными целями. Цель идентификации — установление индивидуальности объекта, а конкретное содержание целей криминалистической диагностики может быть определено посредством предмета ее применения.
В гносеологическом аспекте между диагностическими и идентификационными процессами познания можно усмотреть как различия, так и совпадения. Основные различия этих процессов заключаются в их предмете и содержании. Предметом диагностики являются сущность, состояние объекта, различные обстоятельства событий и т.д., содержанием — процесс их установления; предметом идентификации является наличие или отсутствие тождества, а содержанием — процесс установления тождества или его отсутствия. Связывает диагностику и идентификацию наличие в этих процессах сравнительного исследования. Сущность криминалистической диагностики заключается в изучении признаков подлежащего диагностированию неизвестного по природе или состоянию объекта и сравнение их с признаками группы (вида, рода, класса и т.д.) ранее изученных и классифицированных объектов. Другими словами, один их сравниваемых объектов должен являться представителем определенной группы (рода, класса и т.п.) конкретной классификации и не быть связанным с событием преступления. В соответствии с теорией криминалистической идентификации сравниваемые объекты должны находиться в установленной или предполагаемой связи с событием преступления.
Следует отметить, что совсем не обязательно разграничивать идентификацию и диагностику по объему решаемых задач. Для идентификации — это цель индивидуального отождествления, а для диагностики — установление групповой принадлежности (класса, рода, вида).
Как показывает практика, в некоторых ситуациях диагностические и идентификационные задачи могут чередоваться. Диагностический анализ признаков следов является обязательным при отождествлении. Например, оценка признаков, отобразившихся в следах канала ствола на пуле, для решения вопроса о пригодности этих следов для идентификации, относится к категории диагностических задач и обязательна при производстве любого судебно-баллистического идентификационного исследования

. По мнению Ю.Г. Корухова «сочетание решения диагностических и идентификационных задач отчетливо просматривается в любом акте отождествления объекта по оставленным им следам. Идентифицируя объект по отобразившимся в следе признакам, эксперт не может не учитывать условий их отображения (возникновения следа), т. е должен мысленно восстановить механизм образования следа, диагностировать (определить, различить, распознать) обстоятельства возникновения следа».
В заключении хотелось бы отметить, что проблема криминалистической диагностики носит комплексный характер, который обусловлен ее сущностью, методологией задач и методик их решений. По мере разрешения проблем криминалистическая диагностика должна оформиться как частная криминалистическая теория, подобно тому, как это произошло с идентификацией.

2. Диагностика человека в криминалистике и судебной экспертизе

Как известно, общей задачей криминалистики, которая заключается в содействии борьбе с преступностью криминалистическими средствами, приемами, рекомендациями и методиками, является установление личности преступника, раскрытие и расследование преступления [1, с. 7; с. 19.20].
Бурное развитие раздела криминалистической техники в середине XX в. позволило выделить самостоятельное научное направление — теорию судебной экспертизы. Концепция формирования теории судебной экспертизы впервые была предложена в 1979 г. А.И. Вннбергом и Н.Т. Малаховской в работе «Судебная экспертология».
Как известно, основополагающим содержанием судебной экспертизы являются специальные знания, которые разрабатываются в криминалистической технике, и в последующем активно внедряются и используются в криминалистической тактике и криминалистической методике расследования отдельных видов и труни преступлений. Данная цель достигается в процессе решения идентификационных и диагностических задач.
Идентификационные задачи решаются при проведении таких следственных действий, как предъявление для опознания, производство идентификационных экспертиз. Диагностические -задачи, позволяющие установить свойства и состояния объекта с учетом происходящих в нем изменений, определяемых условиями и факторами криминальной ситуации [2, с. 73], решаются, в основном, как при проведении отдельных следственных действий (например, допрос, проверка показаний на месте и др.), так и при производстве диагностических экспертиз в частности.
В связи с этим рассмотрим некоторые актуальные направления диагностирования человека в криминалистике и судебной экспертизе.
В разделе криминалистической техники, развивающейся в последнее время наиболее активно, как нами было отмечено ранее, можно выделить ряд направлений. Так, в судебно-почерковедческой экспертизе остается актуальным установление но почерку давности выполнения рукописного текста, условия выполнения рукописного текста, психопатологического состояния человека, выполнившего рукописный текст [3] и др.
В технико-криминалистической экспертизе документов активно проводятся исследования пластиковых карг в целях установления оборудования, применяемого при их изготовлении, установления источника происхождения поддельных денежных знаков и т.д.
В разделе криминалистической техники — трасологии, а именно в дактилоскопии, в настоящее время активно развивается новое научное направление — криминалистическая дерматоглифика. За последнее десятилетие ее развитие можно сравнить с прорывом в интеграции различных наук: биологии, медицины, физиологии. криминалистики и др. Опубликованы ряд монографий (4], учебных пособий (5), статей [6, с. 93— 97; с. 77—83; с. 32—38; с. 7—13; с. 27—32; с. 193—198] и диссертационных исследований (7], посвященных данной проблематике.
На сегодняшний день специалисты в области дерматоглифики могут решать большой круг диагностических задач. Среди них можно выделить следующие вопросы: установление источника биологического происхождения; видовой и расовой принадлежности человека; иола, возраста; определение длины тела, правшой или левшой являемся человек, оставивший папиллярные следы рук; установление психологических (поведенческих) особенностей человека; наличие у человека каких-либо заболеваний и травм; установление признаков привычной (профессиональной) деятельности человека и возможной групповой принадлежности крови человека. оставившего папиллярные следы; одному или нескольким лицам принадлежат объекты исследования; если нескольким, то не находятся ли они в этнической или кровнородственной близости и др.
Результатом систематизации данных знаний и их применения в диагностике человека в ходе раскрытия и расследования преступлений, с нашей точки зрения, может стать выделение подраздела дактилоскопии в самостоятельный раздел криминалистической техники.
В области дактилоскопии перспективным направлением являются и комплексные исследовании. По потожировому веществу папиллярного узора следов рук и босых ног человека, не пригодного для идентификационного дактилоскопического исследования, можно получить разнообразную диагностическую информацию (8, с. 402—406]. Так, только в одном биологическом исследовании можно выделить несколько направлений: исследование вещества следа — потожирового вещества (молекулярно-генетическая экспертиза) (9, с. 115—119]. серологическое исследование (или судебно-биологическая экспертиза крови): бактериальная дактилоскопия; одорологическое направление [10] и др.
При исследовании потожирового вещества и крови человека возможно установить сто пол, возраст, группу крови, определить содержание никотина или наркотических средств в крови, какой косметикой пользуется человек и др. Следует учитывать, что на достоверность результатов исследования могут повлиять различные загрязнения поверхности кожи рук.
В этой связи весьма перспективным являемся использование сравнительно нового микробиологического метода выявления потожировых следов человека и по отобразившемуся рисунку кожи рук. установление новых информационных признаков о человеке.
Гак, надежным источником информации о личности человека могут служить не только оставленные им отпечатки пальцев, но и уникальные для данного человека бактерии, находящиеся на поверхности сто кожи, т.е. микробная среда. Из 150 видов бактерий, имеющихся на коже рук человека, только 13% могут одновременно встречаться у разных людей, тогда как оставшиеся 87% — бактерии, имеющие уникальные ДНК. Данное обстоятельство позволяет успешно проводить идентификацию в течение, как минимум, двух недель, как по клавишам компьютерной клавиатуры, так и по поверхности компьютерной мыши.
Следующее направление, которое необходимо учитывать при диагностировании некоторых свойств человека при исследовании папиллярных узоров рук и стон человека и целесообразно выделить в самостоятельное. — влияние окружающей среды. В частности это может быть наличие посторонних следов как на следообразующей и следовоспринимающей поверхностях в момент контакта, так и в составе самого потожирового вещества следа посторонних веществ: горюче-смазочных материалов, косметических средств, различных загрязнений поверхности кожи и другие, в том числе, пищевых. При выявлении и исследовании папиллярных узоров человека необходимо учитывать и влияние атмосферных осадков, попадания прямых солнечных лучей, влажности и температуры воздуха, проветриваемости помещения и ряд других условий.
Компоненты запаховых следов человека, содержащиеся в потожировом веществе, могут был ь использованы для решения следующих задач:
♦ определения биологического вида, пола, возраста. состояния здоровья и других особенностей той или иной группы людей;
♦определения различных случайных внешних и внутренних факторов (следов ГСМ, парфюмерных, лекарственных веществ и др.);
♦проведения идентификационных исследовании [11, с. 19].
К другому направлению в судебной экспертизе, которое развивается в настоящее время, относятся исследования функциональных (динамических) признаков человека, в частности его походки [12].
До настоящего времени в экспертной практике экспертизы но функциональным признакам практически не встречалось. Эго можно объяснить отсутствием научно-обоснованных методик исследования динамических признаков человека, воспринятых человеком и воспроизведенных в ходе допроса, т.е. речь в данном случае идет об идеальных следах. Интеграция научных направлений позволяет разработать фундаментальную базу для исследования такого рода объектов.
Гак. в экспертной практике имеет место производство биомеханической экспертизы по свидетельским показаниям. Задачами данного вида экспертизы являются: исследование осанки и походки человека, выявление индивидуальных признаков и определение их устойчивости [13, с. 62]. В качестве экспертов к производству данной экспертизы привлекаются специалисты в области ортопедии и клинической биомеханики, а также судебной психиатрии.
Актуальным направлением в судебной экспертизе и в частности, в портретной экспертизе, остается исследование видеоизображений человека. Анализ статистических данных свидетельствует, что с помощью систем видеонаблюдения в 2010 г. раскрыто 3500 преступлений или 4.5% от общего числа 'зарегистрированных правонарушений. совершенных в местах массового скопления людей (аэропорты, вокзалы, гипермаркеты и т.п.).
Следует отмстить, что видеоизображения, помимо статических, позволяют фиксировать и функциональные. динамические признаки человека. Однако, из-за низкого качества материалов съемки, которое зависит как от технических характеристик видеозаписывающей аппаратуры, так и от внешних условий, в которых проводится видео фиксация. только каждое пятое преступление, зафиксированное с помощью средств видеонаблюдения. способствует раскрытию и расследованию преступлений [14. с. 66—71].
Сравнительно новым направлением является использование результатов судебно-психофизиологической экспертизы в расследовании преступлений. Следует отмстить, что ранее этот процесс именовался как опрос с использованием полиграфа.
Формально, в соответствии с ч. 2 и. 3 ст. 74 УГ1К РФ назначение судебно-психофизиологической экспертизы и ее результаты (заключение) позволяют получить данные, которые являются доказательствами по уголовному делу, и будут способствовать раскрытию и расследованию преступлений. В некоторых случаях выводы психофизиологической экспертизы являются единственным доказательством, на основании которого строится обвинительное заключение и выносится определение суда о виновности человека [15, с. 5]. Но так ли достоверны и объективны ее выводы?
Следует подчеркнуть, что в настоящее время достаточно хорошо изучена феноменология памяти, однако, недостаточно изученными остаются ее строение и функционирование. Следствием этого является то, что некоторые ученые в области физиологии, медицины и биологии утверждают, что объяснение основ технологии тестирования на полиграфе и повышение эффективности данной процедуры несовершенно из-за нынешнего представления о закономерностях функционирования памяти, а также возможности ее «целенаправленного тестирования» [16, с. 7—11].
Согласно их мнению, в ходе тестирования на полиграфе, регистрируются различные физиологические реакции на предъявляемые стимулы. Тем самым ложь, как самоцель тестирования, «знания виновного», эмоциональная реакция, состояние («идеальные следы» памяти) не определяются. В ходе тестирования оценивается только относительная величина реакции (физиологической активации), указывающая на уровень внимания тестируемого к определенным вопросам и на относительную значимость предъявляемых стимулов для него. Значимость стимулов имеет различную природу и свидетельствует либо о лжи при ответах на соответствующие вопросы. либо об узнавании тестируемым некоторых инкриминирующих признаков, либо о наличии у тестируемого какой-то неудовлетворенной потребности и т.д.
Когда человек говорит правду, физиологические параметры организма остаются постоянными. Ложь же вызывает сильные эмоции, которые сопровождаются определенными физиологическими изменениями — колебаниями. которые регистрируются полиграфом. Степень эмоционального возбуждения, вызванного ложью, у людей может быть различной: одни могут обманывать с легкостью, другие — испытывать сильные эмоции только лишь от одной неуверенности в себе.
По мнению психологов, некоторым профессиональным обманщикам удается перехитрить как сотрудников правоохранительных органов, гак и технические устройства, в частности, полиграф. Существует несколько способов, позволяющих манипулировать информацией.
Так, сильная физическая боль у человека вызывает такие же физиологические изменения, что и сильные эмоции. Поэтому некоторые из тестируемых прикусывают кончик языка либо при ответах на нейтральные вопросы думают о чем-то неприятном, вызывающем эмоциональное восприятие, вследствие чего при ответе на критические вопросы показания эмоционального фона физиологических изменений самописцы прибора не регистрируют [17, с. 28.29). Достоверно оценить состояние человека, основываясь только на реакции физиологического состояния невозможно.
Также крайне сложно определить ложь человека на основании показаний полиграфа, сто словесных описаний. наблюдения за мимикой и жестикуляций одновременно. Вероятность ошибки может уменьшиться при параллельном применении нескольких способов одновременно, т.е. комплексно. Поэтому, установить конкретную причину реакции человека на определенный стимул можно в процессе последующего логико- нсихологического анализа, проводимого на основе совокупности выявленной информации.
В этом направлении ученые из Университета Брэдфорда в настоящее время проводят апробацию устройства