Деформации правосознания

Введение

Актуальность темы. Интерес к проблематике деформаций правосознания в рамках теории государства и права обусловлен значимостью правосознания для развития гражданского общества. Теоретико-правовое исследование содержания правосознания непосредственно связано с задачами практики по поддержанию законности, реализации прав и свобод человека. Правосознание активно влияет на практику законотворчества, правореализации, деятельность правовых учреждений. Лишь в реальном, а не надуманном содержательном контексте знания и понимания работающего либо желаемого права вероятно сколько-нибудь эффективное осуществление правотворческой и правоприменительной деятельности. Искаженные формы правосознания препятствуют утверждению принципов правового государства. Одним из самых болезненных последствий деформации правосознания является рост преступности и сниженная способность защищенности граждан от противоправных посягательств. Понимание деформированных форм правосознания, факторов их возникновения будет способствовать разработке превентивных и преодолевающих мер для выравнивания правового сознания, повышения уровня правовой культуры.
Цель исследования – изучить деформации правового сознания.
Задачи исследования:
1) Дать характеристику понятию правосознание.
2) Рассмотреть формы деформаций правосознания.
3) Выделить причины деформаций правосознания.
4) Указать пути преодоления деформаций правосознания, его развития и нормализации.
Работа основана на трудах Н.И. Матузова и А.В. Малько, А.С. Ковалева, Ю.К. Погребной, Е.В. Струговой и других.
Методы исследования: изучение литературы по теме.
1. Понятие правового сознания
Правовое сознание, или правосознание, одна из форм сознания наряду с политическим, нравственным, научным, художественным, философским и другими видами. Правосознание определяется как «совокупность взглядов, идей, представлений, а также чувств, эмоций, переживаний, выражающих отношение людей к действующему или желаемому (допустимому) праву и другим правовым явлениям» [9, с. 117].
Правосознание выражает оценку правовых феноменов – права, правопорядка, законности, правотворчества, правосудия, состояния преступности, деятельности правоохранительных органов и других аспектов правовой жизни общества. Это дает основание для такого его определения: «правосознание – это теоретическое и эмоционально-ценностное понимание идей о существующем или желаемом государстве, о праве и правосудии, которые господствуют в конкретном обществе, выраженное в совокупности чувств, переживаний, знаний, определяемых политическими ценностями и интересами» [4, с. 21]. Правосознание тесно связано с политическим сознанием и нравственным.
Правосознание является сложной социально-правовой категорией, играющей важную роль в механизме регуляции поведения личности в юридически значимых ситуациях. Так, посредством правосознания происходит теоретическое и практическое освоение правовой действительности, формируются навыки, установки и, в конечном счете, готовность к их использованию в реальных правовых отношениях [12].
О правосознании можно говорить на уровне отдельного индивида, группы людей, объединенных по какому-либо социальному или социально-психологическому признаку, на уровне правосознания и правовой культуры целого общества.
Сознание как форма отражения действительности – неотъемлемая характеристика человека, группы, общества. Поэтому и правосознание как форма индивидуального или общественного сознания органически присутствует в системе отношений личности/группы/общества, когда в обществе возникает право. Другой вопрос, что правосознание может быть разной степени развитости, может быть незрелым, слабым, подавленным, адекватным или деформированным.
По уровню (глубине) отражения правосознание делится на научное, или теоретическое, профессиональное и обыденное.
Н.И. Матузов и А.В. Малько в структуре правосознания выделяют идеологическую и психологическую составляющие. Идеологическая сторона представляет собой систему правовых идей, взглядов, теорий, воззрений, доктрин. Общая правовая идеология оказывает влияние на сознание, поведение, образ жизни людей в обществе. Психологическая компонента включает индивидуальные и коллективные чувства, эмоции, настроения индивида, связанные с восприятием права и всех производных от него явлений [9]. Таким образом, через категорию правосознания взаимосвязываются юридические и социально- и индивидуально-психологические стороны общественной жизни.
Правосознание, с одной стороны, содержит в себе оценку объективной действительности с точки зрения правовых категорий, а с другой – позволяет моделировать и прогнозировать систему права, его реализацию, создает ценностно-нормативную ориентацию деятельности людей. Ю.К. Погребная указывает на распространенную в юридической литературе точку зрения о соотношении права и правосознания: правосознание существует «до», «после» и «параллельно» с правом [12].
В отличие от системы права и системы законодательства, которые могут изменяться в относительно короткие сроки, правосознания и правовая культура не могут подвергаться быстрым переменам. Правосознание, наряду с динамизмом обладает сопротивляемостью новым идеям и принципам. Это должно учитываться при формировании и реализации государственной политики по повышению уровня правосознания в российском обществе [там же].
Правосознание является составной частью правовой культуры как этики взаимоотношений субъектов общественной жизни с правом, законами, другими юридическими феноменами.
Правосознание индивида – не врожденное образование, оно формируется в ходе его социализации, в зависимости от влияния разнообразных общественных институтов, социальных идей, преломленных сквозь призму жизненного опыта.

2. Формы деформаций правосознания
Термин «деформация» буквально означает изменение формы, искажение. С.А. Ковалев предлагает следующее определение деформации правосознания: это «негативное социальное явление, для которого свойственны такие изменения его состояния, которые искаженно отражают реальную общественную и личную правовую действительность и выражают негативное отношение к действующей системе права, законности и правопорядку в целом» [3, с. 35].
По мнению Ю.К. Погребной в современном российском обществе сформировался неустойчивый тип правосознания, сочетающий в себе черты патернализма и формирующейся социальной активности в различных сферах гражданского общества [12].
О неоднородности и сочетании противоречивых тенденций в современном российском правосознании пишут Н.И. Матузов и А.В. Малько. Казалось бы, такие разновекторные явления как правовой нигилизм и правовой идеализм, прекрасно уживаются друг с другом в едином поле правосознания и вместе образуют картину юридического бескультурья [9].
Н.И. Матузов и А.В. Малько указывают на две основные формы деформации правосознания: правовой нигилизм и правовой идеализм. По их данным эти социально-юридические феномены широко распространились в практической жизни, сознании людей, политике, культуре, законотворчестве, государственной и общественной деятельности, среди юристов [там же].
Правовой нигилизм - специфический негативный тип мировоззрения по отношению к праву, состоящий в деструктивном гипертрофированном недовольстве существующими законами, их игнорировании, обесценивании, нарушении

. При этом он является разновидностью нигилизма как целостного мировоззренческого образования, давно известного в культуре. Правовой нигилизм сочетается с личностной безответственностью.
Н.И. Матузов одним из ключевых моментов в феномене правового нигилизма называет надменно-пренебрежительное, высокомерное, снисходительно-скептическое восприятие права, оценка его не как базовой, фундаментальной идеи, а как второстепенного явления в общей шкале человеческих ценностей [8]. А.В. Милиус дает следующее определение правового нигилизма: это «сложное социально-психологическое явление, сущность которого проявляется в негативном отрицательном, неуважительном отношении к праву, закону, нормативному порядку, характеризуется наличием у граждан установки на достижение социально значимых результатов неправовыми средствами, что в итоге является благоприятной средой для совершения противоправных действий в социуме» [11, с. 177-178].
Опасность распространения правового нигилизма для российского государства состоит в оправдании поведения, идущего вразрез с законом, убежденность в таких принципах как «в России жить нельзя, не нарушая закона», «мошенничество – оправданный способ дохода, потому что лохи сами отдают свои деньги», «благородный бандит – это не преступник», «суровость российских законов смягчается необязательностью их исполнения», «не украдешь - не проживешь» и т.д.
Правовой нигилизм распространен и на обывательском уровне и на государственном. По данным социологических исследований чиновники чаще нарушают закон, чем обыватели [8]. Современное содержание правового нигилизма вышло далеко за рамки простого неуважения или несоблюдения права; в условиях нынешней России правовой нигилизм обретает формы правового цинизма, превращается в злостный, корыстный, уголовный криминал [там же].
Правовой нигилизм основывается на игнорировании таких главных свойств и качеств права, как обязательность, принудительность и всеобщность. Если обязательность и принудительность права в общественном сознании игнорируются по причинам слабости исполнения норм права и недоверия к правовой системе со стороны людей в целом, то индивиды пренебрегают нормативными требованиями, создаваемыми государственными органами и обеспечиваемыми в необходимых случаях институтами государственного принуждения. Игнорирование всеобщности права подразумевает, что индивиды не воспринимают правовые нормы как относящиеся именно к ним и регулирующие их поведение. В целом многие граждане России выступают за развитие правового государства, но не относят всеобщность правовых требований, ограничивающих индивидуальное поведение, применительно к себе и своим неправовым поступкам [1].
На личностном уровне правовой нигилизм выступает в двух формах: как состояние умов, чувств, настроений и как образ действий, линия поведения. Юридическая ответственность наступает в случае совершения действий. Однако действиям предшествуют намерения. Правовой нигилизм может быть активным и пассивным, стойким и спонтанным, постоянным и ситуативным.
О правовом идеализме говорят значительно меньше, чем о правовом нигилизме. Однако это также опасный для государства и общества феномен. Правовой идеализм (фетишизм, романтизм) заключается в абсолютизации правотворческой деятельности, иллюзии, что с помощью принятия хорошего мудрого закона можно быстро разрешить проблему. Правовая идеализация указывает на отрыв от реальности, уход в мечты, и соответственно, ослабление ответственности, контроля над своей жизнью, неадекватности принимаемых решений. Пример правового идеализма – «антиалкогольное законодательство», с помощью которого в конце 80-х гг. 20 в. советские лидеры попытались искоренить проблему пьянства. Множество таких «иллюзорных» законодательных актов было принято в конце 90-х гг. Например, программа «500 дней», именно за такой срок предполагалось трансформировать «развитой социализм» в «развитой капитализм», обеспечить переход от плановой экономики к экономике рыночной. Другие примеры: национальные проекты «Доступное жилье», «Здравоохранение», «Образование» [7]. О результатах говорить излишне. Сейчас вызывает удивление, что находились люди, кто всерьез верил в подобные возможности. Правовой идеализм включает черты популизма, демагогии, наигранного оптимизма, верования в чудо.
На уровне обыденного сознания верование в чудодейственную силу законов, которые махом разрешат все наболевшие проблемы, стоит их только принять, выражается в требовании принятия все новых и новых законов, чуть ли не по каждому частному вопросу [там же].
Правовой идеализм деструктивен по своим последствиям. Осознается это, как правило, «потом», когда итог становится очевидным. Право не всесильно. Наивно требовать от него большего, чем оно заведомо может дать, возлагать на него «неподъемный груз», игнорируя социальные и культурные реалии. Праву необходимо отводить то место и ту роль, которые вытекают из объективных возможностей данного института [там же]. Последствия ухудшения фактической ситуации в результате принятия иллюзорных законов, приводит к девальвации ценности правовой сферы, разочарованию в реальной силе законодательных актов, появлению правового скепсиса. Таким образом, правовой идеализм связан с правовым нигилизмом. Также правовой идеализм правящих структур приводит к отчуждению народа и власти.
Некоторыми авторами, наряду с правовым нигилизмом и правовым идеализмом, называются другие формы деформации правосознания. А именно: правовой инфантилизм, негативно-правовой радикализм, спекулятивно-правовой популизм, правовой эгоцентризм, правовой субъективизм, перерожденное правосознание.
Правовой инфантилизм выражается в несформированности и пробельности правового сознания. Это отсутствие или недостаточная сформированность у субъектов права правовых знаний, установок и представлений [2]. Имеется точка зрения, что правовой инфантилизм не является деформацией правосознания, поскольку он не является искажением. Вообще трудно сказать, какой объем знаний должен иметь гражданин, не связанный в своей жизнедеятельности с юридической профессией [там же]. С другой стороны, уровень правовой неграмотности граждан достигает ужасающего показателя, что способствует возникновению различных проблем, связанных с юридическими вопросам. По сути дела, правовой инфантилизм это правовое невежество. Поэтому правомерно рассматривать правовой инфантилизм как разновидность деформации правосознания. Н.И. Матузов в правовом невежестве видит корни правового нигилизма [8], поэтому правовой инфантилизм далеко не безобидное явление