Даосизм: опыт историко-религиозного описания

Введение
Рассмотрение социальной и духовной жизни того или иного народа всегда способствует лучшему пониманию его мотивов и целей, сделанных им выборов. Это крайне важно в современном мире, где разные культуры всё более тесно взаимодействуют между собой. Китай является соседом и партнёром России, и знакомство с его традиционными философскими учениями необходимо для дальнейшего развития российско-китайских отношений.
Даосизм является одним из наиболее известных и важных китайских философских учений. В связи с этим в работе анализируются первые две главы исследования Е.А. Торчинова «Даосизм: опыт историко-религиозного описания», в которых автор рассматривает сущность даосизма и соотношение философии и религии в нём.


Глава 1. Проблема единства даосизма.
В первой главе Е.А. Торчинов рассматривает проблему единства даосизма. Обычно выделяют «религиозный» и «философский» даосизм, и вопрос заключается в том, можно ли их оба относить к даосизму. Это действительно важный для изучения даосизма вопрос, поскольку, если его не разрешить, учёные будут приходить к разным результатам, и никакое объективное изучение даосизма не будет возможным.
В главе представлены четыре точки зрения на эту проблему:
Между религиозным и философским даосизмом нет никакой связи (мнение Г. Крила). Философский даосизм существовал только в эпоху Чжань-го (475-221 гг. до н.э.), и появившийся после этого религиозный даосизм не имеет с философским ничего общего кроме названия. Но не совсем понятно, почему представители религиозного даосизма захотел называться именно даосизмом – если философский даосизм исчез, то, видимо, он не был настолько популярен.
Философского даосизма не существует, настоящий даосизм религиозный. Тексты «философского даосизма» на самом деле просто философские трактаты эпохи Чжань-го, а даосской философией («дао цзя») в китайских династийных историях называют могут называться самые разные работы. Поэтому даосизм появляется только во II в. в учении школы «Пути истинного единства», и только тогда работы Чжуан-цзы и Лао-цзы начинают рассматриваться с точки зрения даосизма. Такой взгляд у китаиста М. Стрикмэна. Можно согласиться с ним в том, что не совсем понятно, почему стоит относить таких философов, как Лао-цзы или Чжуан-цзы, к даосизму, если про «дао» (путь) говорили многие другие их современники, например, Конфуций. В таком случае религиозный даосизм может быть не продолжением какого-то философского учения, а возникнуть просто как выражение мироощущения китайцев. Это подтверждается тем, что религиозный даосизм объединил в себе разные идеи (Дао-Дэ, Инь-Ян, учение магов). Е.А. Торчинов утверждает, что взгляды М. Стрикмэна слишком упрощают процесс развития даосизма, и что «философский даосизм» плюралистичен и может иметь много разных толкований, а религиозный даосизм как раз становится результатом этих толкований

. Но не совсем понятно, почему «плюралистичность» философских текстов говорит в пользу того, что их можно назвать даосскими.
Между философским и религиозным даосизмом существует историческое и доктринальное единство. Религиозный даосизм считается «вторым откровением», а философский – «первым». Кроме того, в философских текстах есть элемент религиозного даосизма. Этой точки зрения придерживается К.М. Скиппер, проанализировавший историческое взаимодействие философского и религиозного даосизма с древнейших времён до современного этапа. Кроме того, эти идеи развил А.Ф. Райт, предложивший подробную классификацию разных традиций даосизма. К ним он относит следующие группы: философский даосизм (анализ философских текстов и попытка воплощения их идей в жизнь через единение с Дао); алхимия (внутренняя, то есть физическое и духовное совершенствование при помощи разных упражнений, и внешняя, то есть поиски эликсира бессмертия и способов преобразовать металлы в золото); политическая традиция, представленная ортодоксальным даосизмом, выступавшим за сильную центральную власть правителя, воспитанного в духе даосизма, и еретическим даосизмом, то есть народными движениями, стремившимися добиться большего равенства; общинный даосизм (проведение ритуалов, необходимых для жизни общины: похорон, очищения местности); монастырский даосизм (жизнь даосской монашеской общины). Но это приводит к тому, что даосизм становится слишком широким понятием, особенно в политическом плане, где он включает в себя противоположные вещи. Это отметил Н. Сивин, который тоже признаёт связь между философским и религиозным даосизмом, но стремится сузить границы того, что называется даосизмом. С его точки зрения, философский даосизм – это философские трактаты (но не изучающие их люди), а религиозный даосизм – «ортодоксальный даосизм», то есть группу посвящённых в обряды людей, скрывающих их суть от остального общества, а также тех, кто знаком с этими обрядами, но отделился от основной группы. Религиозный даосизм более важен, чем философский, и это надо учитывать при изучении даосских текстов. Народные культы и движения, алхимия и физические упражнения не относятся к даосизму.
Даосизм как учение един, а религиозный и философский даосизм лишь его проявления. Они одновременно функционируют на двух уровнях, и общим для них является их прагматический характер, то есть интерес к тому, что происходит в повседневной жизни людей, к решению бытовых жизненных проблем. Это точка зрения Ё. Ёситоё, К. Эйити и У. Лэя.
В конце главы Торчинов отмечает, что при определении сущности даосизма необходимо избегать крайностей (как слишком широкой, так и слишком узкой трактовки). Для того, чтобы решить проблему соотношения философского и религиозного даосизма, необходимо проанализировать историческую и социальную роль всех его традиций на разных уровнях и с учётом того, что разные последователи даосизма могут придавать ему разный смысл