Богема: Опыт сообщества (Наброски к философии асоциальности)
Введение
Во введении автор данной книги – современный российский философ Олег Владимирович Аронсон, рассуждает о понятии «богема». Так, философ не согласен с мнением, что богема представляет собой «каких-то людей, объединенных по некоторым признакам в определенную социальную группу».
По мнению автора, богема не может быть социальной группой по таким причинам: неизвестны четкие правила, по которым можно определить представителя богемы; сами представители богемы не позиционируют себя как богему.
Философ считает, что богема – это социальная ниша, в которой живут люди, пренебрегающие общественными нормами. Но все же представителей богемы не считают преступниками.
Опираясь на книгу Жана-Люка Нанси «Неработающее сообщество», Олег Аронсон определяет богему как сообщество, поскольку оно связано с неустранимым опытом совместного существования и никогда не станет общественной единицей.
Богема также сообщество «неработающее» по таким причинам: не производит никакой общей работы, по которой может быть социально зафиксировано; само понятие «сообщество» не описывает конкретной общности людей.
Философ выделяет такие особенности богемы: как сообщество богема не целостна, но черты ее сохраняются последние 200 лет, общается по своим правилам, чуждым для общества. Слово «богема» отсылает нас к настоящему моменту, праздности, стереотипам. В обществе богема воспринимается негативно. У богемы нет приоритетов, мыслей о будущем, она живет только настоящим. Исторические мотивы автор использует для того, чтобы рассмотреть в них моменты настоящего.
БОГЕМА: ОПЫТ СООБЩЕСТВА
Фрагменты истории и попытка генеалогии
Богема как тип асоциальной общности появилась раньше слова. Это невидимое асоциальное сообщество, поскольку богема не придерживается общественных норм. Более того, богема не имеет документального подтверждения.
История богемы, по мнению О.В. Аронсона, начитается с появления литературных образов, воплощающих богемные образы. Речь идет о следующих произведениях: стихотворения Теофиля Готье, роман Виктора Гюго «Отверженные» и произведение Анри Мюрже «Сцены из жизни богемы», а также очерки Жерара де Нерваля.
Таким образом, названные писатели закрепили романтизированный образ богемы, который впоследствии стал объектом изучения историков.
В данном случае литература для богемы имеет ключевое значение, поскольку богема может трансформироваться в соответствии с литературными описаниями и с помощью литературы богема как нечто асоциальное приобретает социальные связи.
Слово «богема» происходит от названия области Богемия, которая находится в Чехии. Автор пишет, что в XIX веке богемцами изначально стали называть цыган (возможно, и румын), которые прибыли в Париж из Восточной Европы. Кочевники привлекали к себе яркостью одежды и свободой нравов. В этом случае слово «богема» выражало негативное отношение. Постепенно первоначальное значение слова «богема» утратилось.
Например, у Мюрже богема связана с городскими низами – мелкими ворами, торговцами краденным, фокусниками, дрессировщиками медведей. Такую богему с цыганами объединяет кочевой образ жизни, тяга к развлечениям и то, что они не живут по установленным законам общества.
Далее О.В. Аронсон замечает, что на структуру общества очень повлияла Французская Революция (1789-1799). Так, в знаменитом лозунге данной революции «Свобода, равенство, братство» автор книги усматривает регрессивный анархический элемент, а именно в слове «братство».
По его мнению, призыв к братству – это зов к утраченной общности, поскольку братство противостоит цивилизации, но как иллюзия, а не как сила. Остальные понятия, которые включает революционный лозунг («свобода» и «равенство») автор также считает иллюзорными.
Исток богемы как раз О.В. Аронсон видит в иллюзорных образах свободы, равенства и братства. Здесь автор указывает на формирование иных ценностей: общности, в которой личность стирается; праздности, порождающей свободу; пренебрежении способностью к ответственности.
Постепенно такие «иные ценности» богемы романтизируются, становятся модными. Богема – это всегда вызов установленным ценностям, но не в действиях, а в «существовании, уклоняющемся от них».
После выхода романа Анри Мюрже «Сцены из жизни богемы» (1848) устойчивым образом богемы стали считать артистическую среду – жизнь художников, музыкантов, журналистов, студентов. Преступники уже не причисляются к богеме, как это было ранее, но момент асоциальности все же присутствует.
Во-первых, к богеме в то время причисляли художников, не достигших признания, но ожидающих его. Мюрже называет их жизнь «тупиковой».
Во-вторых, богемой называли и людей, имеющих постоянный доход, приоритетом для которых стали удовольствие и праздная жизнь.
В-третьих, значилась и «официально утвержденная богема» как синоним художников всего мира.
1848 год: революция, воображение, иллюзии
А. Мюрже в «Сценах из жизни богемы» одним из первых описал существование богемы как особой социальной группы. Роман вышел в революционный для Франции 1848 год. И представители той богемы, которую описал Мюрже в своем произведении, как раз и стали непосредственными участниками революционных событий.
Карл Маркс в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» также описал революцию 1848 года. Особенности богемы, по мнению К. Маркса: способность быть человеком толпы и заговорщичество.
К богеме Маркс, в отличие от Мюрже, причисляет бродяг, преступников, содержателей публичных домов, фокусников, шарманщиков, другими словами – «неопределенную, разношерстную, бродячую массу».
Члены пролетарских тайных организаций не занимались трудом в прямом смысле слова, их деятельность зависела от случая, они встречались в тавернах и других «сомнительных» местах, что и объединяет заговорщиков с низшим слоем общества.
Философ Вальтер Беньямин изучал мнение Маркса о богеме и его заинтересовали именно конспираторы, выступающие против существующего политического порядка. Философ пришел к выводу, что Маркс сам принадлежал к богеме, поскольку он был заговорщиком и революционером
Зарегистрируйся, чтобы продолжить изучение работы
.
Среди причин революции 1848 года Маркс называет налог на вино и отказ от анонимности в прессе как способы сделать богему видимой, поскольку местами сбора богемы были таверны, а подпись автора под статьей принуждает к ответственности, отдаляет от богемы.
Представитель богемы, как правило, одинок, но стремится к толпе. Богема – это невидимая толпа, желание богемы – революция, а самое продуктивное действие – иллюзорный коммуникативный образ.
Город и деньги
Место обитания богемы – город. Любой горожанин уже несет в себе некий элемент богемности, ведь, в отличие от крестьян, горожане не имеют крепкой связи с землей. Поскольку качество жизни крестьянина напрямую зависит от физического труда, то становиться понятным, что богемность в ней отсутствует.
Город создает новую систему ценностей, которая базируется на деньгах, товарах, потреблении. Отказываются от этих ценностей – бродяги и воры; революционеры и заговорщики; художники и поэты.
Таким образом, богема – это «не определенная социальная группа, а некая неорганизованная и случайная соединенность вместе разных людей, чье независимое и совместное сосуществование говорит нам о границах нашего представления о сообществе».
Из этого определения, по мнению автора книги, вытекает двойственное отношение общества к богеме. С одной стороны, подозрительность, вплоть до презрения, а с другой – интерес.
Любопытно, что для некоторых представителей «элегантной» жизни праздность может быть работой.
Законы элегантной жизни (традиции поведения, хороший вкус аристократов) рассматривал, в свое время, Бальзак. Он пришел к выводу, что это целая технология досуга, которая продолжает технологию труда.
Так, для элегантной жизни ключевую роль играет умение одеваться, вести светские беседы, принимать гостей, тратить деньги – все это в некотором роде становится товаром.
Экстравагантность богемы иногда принимают за элегантность, но товар, который предлагают представители богемы никогда не может быть продан, поскольку он не имеет никакого смысла.
Богема не идет на поводу ни у общества, ни у государства. Но обществу богема нужна в качестве указателя «возможных зон свободы».
Социальное состояние богемы не определено, оно погранично, что и выводит богему за пределы социального вообще.
Момент богемности очень кратковременный и часто просто не опознается как таковой, однако множество групп гордо именуют себя богемой, хотя в действительности таковыми не являются.
Собственность и присвоение
Пьер Жозеф Прудон в работе «Что такое собственность?» высказал следующую мысль: «собственность – это кража».
Если рассматривать этот тезис с точки зрения морального аспекта, то он выглядит абсурдно, поскольку исторически так сложилось, что воровство противозаконно, а собственность (как частная, так и общая) священна.
Но с социально-экономической позиции человеку принадлежит только его тело, остальное же он у кого-то украл.
Прудон попытался преодолеть аморальность экономики, что привело его к логике дара, где действуют не социальные группы, а сообщества, которым чужды правовые законы и нравственные нормы. Сообщество только производит мораль, но не пользуется ею.
Богема сопротивляется собственности. Она может только разыгрывать ситуацию обмена, которая приводит логику потребления к абсурду. Богема бездействует, пребывает в праздности и иллюзиях. Кроме того, богема устанавливает в отношении себя некоторые правила восприятия, которые автор называет «работой очарования».
По мнению О.В. Аронсона, подобным образом разыгрывать ситуацию обмена способны женщины. С помощью нарядов и кокетства проститутка меняет свой статус с объекта мужского потребления на активного участника развлечения, общения, соблазнения, постепенно превращаясь в роскошь. Особенность роскоши в том, что в нее вкладывают деньги, в ней всегда присутствует момент избытка, не связанный с материальным, потому она не может принадлежать кому-то в полной мере. Роскошь бессмысленна в качестве простого объекта потребления, поскольку она требует демонстрации.
Автор замечает, что у женщин (проституток, куртизанок) и богемы есть общий момент зрелищности, кокетства, где действие заменяется позерством.
Поза и фотография
В этом разделе О.В. Аронсон рассматривает фигуру известного французского писателя XIX века Шарля Бодлера как яркого представителя богемы.
Творчество Бодлера выходит далеко за рамки произведения. Литературным произведением О.В. Аронсон называет только известный поэтический сборник Бодлера «Цветы зла», а остальное, включающее переводы Эдгара По, книги об опиуме и гашише, статьи о живописи и дневники – «представляется продолжением самой его жизни».
В творчестве Бодлер стремится к реальности, поэтому в стихах он, порой, до неприличия естественен. Однако в жизни он стремится к иному, и искусственному (как вариант, наркотическое опьянение).
Опьянение Бодлер называет числом, поскольку оно является реализуемой абстракцией, которая «умножает мир, вводит дополнительный мир, приобретающий статус реального».
В жизни и в творчестве Бодлер стремится к противоречиям: пытается «выдержать позу, зафиксировать точку, в которой мир собран, но должен быть разрушен в следующий момент».
О.В. Аронсон пишет, что жизнь Ш. Бодлера можно рассматривать с разных позиций. С одной стороны, история его жизни представляет собой череду несчастий, но с другой – это «серия поз, каждая из которых есть акт пассивного сопротивления, фиксация только настоящего».
При этом автор книги акцентирует внимание на крайне негативном отношении самого Бодлера к фотографии. Фотографическая техника также фиксирует в истории настоящий момент, при этом моментально делает его прошлым. О.В. Аронсон называет фотографию «конкурентом Бодлера» в попытке овладеть реальностью.
С появлением фотографии толпа для богемы уже не конспиративное пространство, в котором она невидима и самоопознаваема. Пространство приобретает прозрачность, а значит, становиться возможным проникновение внешнего наблюдателя в тайную жизнь богемы
50% реферата недоступно для прочтения
Закажи написание реферата по выбранной теме всего за пару кликов. Персональная работа в кратчайшее
время!
на новый заказ в Автор24. Это бесплатно.
Задать вопрос
