Актуальные проблемы новейшей отечественной и зарубежной историографии советской истории

Введение
История второй мировой войны была и остается одной из самых важных и острых проблем российской историографии. В советский период за прошедшие после войны десятилетия о предыстории войны, ее ходе, результатах и последствиях написано множество статей, исследований, монографий. Тем не менее, многое из истории войны вновь оказывается в центре общественного внимания, становится предметом общих споров.
Во второй половине 80-х годов ХХ в. развитие гласности и плюрализм мнений по широкому спектру вопросов общественно-политической жизни страны создали условия для нового прочтения военной истории. В этот период возникла острая необходимость в переосмыслении уроков военной поры, в новых подходах, в дополнительных исследованиях.
Процесс обновления исторического знания привел к тому, что в отечественной историографии рубежа XX – XXI вв., посвященной проблемам Второй мировой войны, отчетливо стала проявляться тенденция к переосмыслению основных концептуальных положений выработанных советской исторической наукой в предыдущие годы. Основная причина создавшейся ситуации кроется в попытках отказаться от прежней методологии, поисках новых подходов в понимании и ценностном восприятии событий, отказ от стереотипов и мифов, выход на новые, ранее не излучавшееся темы, в исследовании которых отсутствует сложившаяся историографическая традиция.
Среди основных проблемных вопросов, вызвавших наиболее острые споры в российской историографии, стали предвоенные годы и начальный период войны. В данной связи, особо можно отметить проблематику политики «коллективной безопасности» и международные отношения между Советским Союзом и странами Западной Европы; Мюнхенское соглашение 1938 г., советско-германский пакт о ненападении от 23 августа 1939 г. и предлагавшееся к нему секретные протоколы.
Актуальность рассматриваемых проблем обусловлена их взаимосвязью с более глубоким рассмотрением причин Второй мировой войны, которые, особенно в последние годы, являются объектом неприкрытой фальсификации в ущерб интересам России.

Историография Второй мировой войны межгосударственных отношений и советской внешней политики накануне Второй мировой войны в 60-х – 80- гг. XX в.
Поздний сталинизм не предоставлял никакого публичного пространства для того, чтобы ставить вопросы о ходе прошедшей войны. До 1953 года исторические науки целиком курировались режимом. Первым и единственным «историком» войны был сам И.В. Сталин. Выработанные при его жизни тезисы гласили: Советский Союз всегда придерживался политики коллективной безопасности; пакт о ненападении с гитлеровской Германией от 23 августа 1939 года был единственно правильным решением в безвыходной ситуации, коллективизация и индустриализация — то есть сталинский курс с конца 1920-х годов — явились необходимыми условиями обороноспособности страны; Сталин привел народ к победе; в войне погибло семь миллионов человек; победа над фашизмом является выражением принципиального преимущества социализма над всеми другими общественным устройствами.
Сразу после смерти Сталина в исторической науке стали предприниматься усилия по оживлению исторических исследований и исторической коммуникации. За восемнадцать месяцев до ХХ съезда КПСС в журнале «Вопросы истории» начали высказываться требования положить конец «приукрашиванию периода социализма». Последовавший за этим доклад Хрущева, произнесенный вечером 25 февраля 1956 года, после официального закрытия съезда, стал первой официальной критикой сталинской военной концепции. Хрущев ссылался на документы, свидетельствовавшие о том, что Сталин игнорировал все предупреждения о предстоящем нападении немцев, что посредством репрессий он, начиная с 1937 года ослабил армию и что из-за стратегических ошибок, совершенных им до и во время войны, он спровоцировал «ненужные колоссальные потери». Докладчик сделал вывод о том, что если бы не ошибки Сталина, то ситуация в 1941 году не была бы такой угрожающей и сражения не потребовали бы стольких жертв. Войну выиграл не Сталин, но «весь советский народ», утверждал Хрущев в феврале 1956 года. Именно с этого времени начался новый этап, характеризующийся как один из самых противоречивых периодов отечественной военной историографии.
Выступление Хрущева нашло отражение в постановлении об амнистии репрессированных при Сталине советских военнопленных, в относительно более легком доступе к архивам, в издании новых научных журналов (»Вопросы истории КПСС», «История СССР», «Новая и новейшая история», «Военно-исторический журнал»), в завершении работы над «Историей Великой Отечественной войны» в шести томах, выходившей в свет с 1960 по 1965 гг., и в публикации книги А. Некрича «1941. 22 июня».
Наиболее крупным и определяющим для данного этапа явился шеститомный труд «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 - 1945 гг.». По сравнению с ранее публиковавшимися работами, это исследование заметно выделялось не только огромным фактическим материалом, но и комплексным подходом к важнейшим проблемам военной истории. Одно из главных достоинств публикации заключалось в том, что были предприняты первые попытки аналитического подхода к истории войны. Началось исследование причин тяжелых поражений начала войны, просчетов и ошибок Сталина, руководителей Наркомата обороны и Генштаба в подготовке к войне и ходе военных действий.
Начальному этапу войны посвящен первый том издания, в нем указывалось: «Поражение Германии в войне с Советским Союзом не было случайным… Не просчетами и ошибками германского генералитете и его кумира Гитлера объясняется поражение Германии во Второй мировой войне, хотя такие просчеты имели место. Самой крупной ошибкой германского империализма была предпринятая им война, особенно нападение на Советский Союз. Мюнхенская политика США, Англии и Франции способствовала развязыванию войны. Уроки этой войны свидетельствуют о том, что творцы этой политики жестоко просчитались.
Германские империалисты не оправдали надежд государственных деятелей США, Англии и Франции, которых они так старательно заверяли в своем «миролюбии» по отношению к капиталистическому Западу. Широко рекламируя свои антисоветские планы, немецкие империалисты добивались все новых и новых уступок от западных держав, а правящие круги последних, ослепленные ненавистью к СССР, шли на эти уступки, полагая, что после удовлетворения «последних» претензий Германии им удастся договориться с нею и направить гитлеровскую агрессию на Восток.
Мюнхенский сговор 1938 г. был кульминационным пунктом этой политики западных «демократий».
Так американские и английские монополии помогли Германии вооружиться, а правительства Англии и Франции, поддерживаемые влиятельными кругами США, отказались от коллективной безопасности, расчистили путь для агрессора и выдали ему на растерзание ряд европейских стран… Чем закончилась эта политик, известно».
СССР, первым предупредив человечество об угрозе мирового военного конфликта, активно боролся за ми, решительно и последовательно разоблачал зачинщиков войны, предлагал конкретные действенные меры обеспечения безопасности всех народов. Советский Союз выдвинул идею пактов о ненападении и нейтралитете, программу всеобщего и полного разоружения, предложил систему коллективной безопасности.
Сложившаяся к лету 1939 г. международная обстановка вынудила правительства Англии и Франции вступить в переговоры с Советским Союзом, предлагавшим заключить этим странам договор о взаимной помощи против агрессии. Но западные капиталистические державы не хотели сдерживать гитлеровскую Германию. Они хотели повернуть острие германской агрессии против СССР. Вот почему правительства Англии и Франции так и не пожелали заключить с Советским Союзом договор о взаимной помощи. В этих условиях у СССР не было другого выхода, кроме заключения договора о ненападении с Германией. Этот договор предотвратил создание единого антисоветского фронта капиталистических держав и обеспечил Советскому Союзу около двух лет мира, необходимых ему для укрепления своей обороноспособности».
Вместе с тем, в шеститомнике не удалось избежать прежней тенденциозности по целому ряду вопросов. Разработчики труда основывались на принятом в июне 1956 г. постановлении ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий», это привело к возникновению ряда фальсификаций военной истории со стороны партии. Так, на смену культу Сталина пришел культ Хрущева, роль которого в военные годы чрезмерно преувеличивалась. Организаторская и руководящая роль КПСС возводилась в ранг решающего фактора достижения победы одновременно с выдвижением тезиса о единоличной вине Сталина. Слабой стороной труда было отсутствие достоверных статистических данных, несмотря на это, данную работу следует рассматривать как «наиболее серьезное описание» войны, созданное до распада Советского Союза.
Влияние политической ситуации на историографию второй мировой войны наиболее отчетливо проявилось в связи с изданием книги А. М. Некрича «1941.22 июня».
В книге рассматривалась проблема исключительно острая — начало Великой Отечественной войны. На основе глубокого исследования поражений Красной Армии автор обнажал перед читателем скрытые причины войны

. Книгу отличали широкая источниковедческая база,Введение

в научный оборот новых документов и материалов, насыщенный научно справочный аппарат, опора на новейшие данные архивных источников.
Автор детально проанализировал причины победы гитлеровской идеологии в Германии, события, связанные с приходом фашистов к власти, их внешнеполитический курс. Для раскрытия темы автор привлек зарубежные источники. Многие читатели получили возможность впервые познакомиться с материалами Верховного командования и службы безопасности третьего рейха. В первой главе освещаются деятельность немецкой разведки, дипломатические баталии, показан захват фашистами Европы, появление директивы N2 21 (План «Барбаросса»). Во второй главе автор говорит о подвиге советского народа, который, несмотря на сталинизм, делал все возможное для укрепления оборонной промышленности, для подготовки Вооруженных Сил к отражению агрессии.
В третьей и четвертой главах раскрывается трагическая картина крупнейших ошибок Сталина и его ближайшего окружения, их преступления, это достигается умелым сочетанием новых архивных документов с мемуарными источниками — воспоминаниями маршалов и генералов.
С достаточной определенностью в книге было показано истребление Сталиным 40 тыс. командиров Красной Армии, обладавших бесценным опытом управления войсками в условиях боевых действий. Отмечались и такие факты, как нехватка новых аэродромов и скученность авиации на старых, известных Германии (в результате за три дня СССР лишился 90% авиации), разрушение укрепленных районов вдоль прежней границы еще до того, как были построены новые оборонительные рубежи, пренебрежительное отношение к данным разведки. Отмечалось также, что отсутствовал мобилизационный план перестройки промышленности, что СССР поставлял в Германию (1939 - 1941) стратегически важные материалы, тогда как она злостно уклонялась от выполнения своих обязательств.
Таким образом, впервые был поставлен вопрос о виновности тогдашнего государственного и партийного руководства в поражениях на фронтах Великой Отечественной войны и гибели миллионов людей. Дискуссия вокруг этой книги, развернувшаяся в 1966 г., и последовавшие вслед за ней репрессии против А. Некрича, вынудили автора эмигрировать из СССР.
Первым отечественным фундаментальным изданием по истории Второй мировой войны, ставшим заметным событием не только советской, но и мировой историографии, стал 12-ти томный труд «История Второй мировой войны 1939 - 1945». Он был переведен и опубликован во многих странах мира. В издании были раскрыты различные особенности и характерные черты войны, ее предыстория, ход, итоги, последствия и уроки, их значение для современности.
Во втором томе, который носит название «Накануне войны», авторы продолжали утверждение концептуальных основ начального этапа войны, заложенных предыдущей военной историографией: «Советская идея совместных действий против агрессора, носила фундаментальный характер и в потенции содержала возможность разгрома фашистского блока в случае его агрессии… Советский Союз предлагал охватить системой коллективной безопасности не только крупные европейские державы, но и малые страны континента. Однако советские предложения не были реализованы из-за того, что Англия и Франция отказались «от политики коллективной безопасности, продолжая свою политику «невмешательства», а на деле фактически потворствуя фашистской агрессии.
Мюнхенский сговор был кульминацией провокационной политики Англии и Франции, за которыми стояло правительство США, политики поощрения фашистских агрессоров, подталкивания Германии и Японии к войне против Советского Союза. «Антисоветская направленность гитлеровской политики, — говорил Л.И. Брежнев 8 мая 1965 г., — активно поддерживалась реакционными кругами Запада... Они бросали под ноги Гитлеру новые и новые жертвы, лелея надежду, что он двинет свои полчища на Восток».
Говоря о заключении между СССР и Германией пакта о ненападении, авторы тома указывали: «Во внешнеполитические планы Советского правительства такой договор не входил… После мюнхенских соглашений СССР оставался единственной из трех держав, не имевшей с Германией соответствующих взаимных обязательств. Англо-германская декларация, подписанная 30 сентября 1938 г. в Мюнхене, и франко-германская декларация от 6 декабря 1938 г., по существу, представляли собой договоры о ненападении.
Известный английский историк Тойнби признает, что Советское правительство стремилось остановить германскую агрессию как можно ближе к границам рейха, в то время как Гитлер хотел распространить «жизненное пространство» Германии возможно дальше на восток».
Однако и этот труд не избежал прежней тенденциозности советской историографии. Авторы работы смягчили негативное воздействие сталинских репрессий на боеспособность вооруженных сил СССР, издание было пронизано апологетикой в адрес генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева. Но опущены были не только критические моменты; отсутствовали также концептуальные вопросы, а оценки времен Сталина не подвергались никакой ревизии.
Активизации исследований минувшей войны сопутствовал жесткий контроль со стороны правительства. Общая противоречивость и непоследовательность десталинизации хрущевского времени, достаточно негативным образом сказывались на историографии.
Увидевшие свет мемуары ряда крупных военачальников, из которых особую ценность имели воспоминания маршала Г.К. Жукова, подвергались существенной переработке советской цензурой. Исторические дискуссии, поощрявшийся руководством КПСС с начала 1960-х гг. в других областях, прежде всего в изучении Октябрьской революции и коллективизации, в военной истории не приветствовались. Был снова затруднен доступ историков к фондам архивов. В период с 1968 по 1974 гг. критические исследования были прекращены, рабочие группы расформированы, а на некоторых действующих лиц наложены взыскания. Советская историография второй мировой войны вплоть до распада СССР постоянно находилась под контролем ЦК КПСС и во многом превратилась в отрасль партийной пропаганды, в которой каждый советский лидер рассматривал свою роль в истории войны как своеобразный пьедестал, позволяющий ему претендовать на политическое лидерство. Вследствие чего практически все исторические труды, вышедшие до середины 80-х гг. ХХ века, не были лишены элементов тенденциозности, субъективности и политической конъюнктурности. Советская историография отличалась определенной односторонностью. Существовала четко ограниченная тематика, которая включала происхождение и причины войны Германии против СССР; состояние экономики Советского Союза; ход конкретных боевых действий и основных сражений (внимание акцентировалось на тех из них, в которых выигрыш принадлежал Красной Армии); причины поражения Германии в войне; партизанское движение на оккупированной советской территории и т. д. При этом ряд ключевых проблем военной истории оставался за рамками научных исследований.
К числу проблем, которые были мало затронуты советской историографией, относятся: происхождение и причины второй мировой войны; дополнительное прочтение истории политики «коллективной безопасности»; ошибки Сталина непосредственно перед немецким нападением; не изученной оставалась тема политических отношений СССР с фашистской Германией накануне войны; отсутствие оценки военных действий СССР в 1939 - 1940-х гг.; секретные германо-советские протоколы и пакт о ненападении от 23 августа 1939 г. остались по-прежнему актуальными вопросами отечественной исторической науки.
Таким образом, адекватного образа истории минувшей войны вплоть до второй половины 1980-х гг. отечественной историографией выработано не было. Официальная трактовка военной истории, сложившаяся в период сталинской эпохи, на протяжении 60 — середины 80-х гг. под влиянием изменяющейся политической обстановки в стране приобретала еще более искаженные формы. Поэтому представляется вполне закономерным, что история Второй мировой войны, ввиду практической неразработанности ее советскими историками, подвергается в российской историографии коренному переосмыслению.

Исторический «ревизионизм» межгосударственных отношений и советской внешней политики накануне Второй мировой войны
С 1990-х гг. в отечественной историографии начался новый этап, характеризующийся созданием условий для дальнейшего углубления знаний о войне, возможностью критического осмысления достижений предшествующего периода. Разнообразие подходов при изучении важнейших проблем и изложении взглядов, освоение российскими историками новых пластов зарубежной литературы в целом положительно сказались на объективном освещении малоизученных страниц Великой Отечественной войны. Наряду с методологическим и идеологическим плюрализмом важнейшей предпосылкой совершенствования представлений стала существенно возросшая источниковая база исследований. Подготовка и публикация десятков сборников архивных материалов значительно облегчили историкам работу над всеми без исключения проблемами истории войны, предоставив возможность детального изучения многих ранее практически не рассматривавшихся сюжетов.
В то же время в изучении и осмыслении военной истории наметился и ряд негативных тенденций