Учет теневого сектора экономики при оценке уровня монетизации и направления сокращения реального сектора экономики

Универсальной дефиниции теневой экономики на сегодняшний момент не сформировано ни в России, ни за рубежом. Различия в подходах к определению теневой экономики проходят на уровне поставленных авторами теоретических и прикладных задач своих исследований. Так как исследования феномена теневой экономики проводятся в рамках правоведения, экономики, социологии, политологии и многих других наук, это и служит объяснением разницы в подходах к определению теневой экономики. С точки зрения юриспруденции, основополагающим подходом является правовой, с точки зрения социологии, анализируется общество и причины социально-культурного характера, обуславливающие возникновение теневой экономики, с точки зрения политологии – детерминанта теневой экономики лежит в политической жизни общества. В области же экономических дисциплин, нельзя сказать точно, какие подходы являются основополагающими, потому что теневая экономика служит предметом исследования как для экономической теории и институциональной экономики, так и для прикладных экономических наук. Именно в прикладных науках возникает больше всего вопросов относительно того, что понимать под теневой экономикой, потому что измерить это явление представляется крайне сложным. По данным Всемирного Банка сектор теневой экономики находится в постоянном росте и в 2014 г. его уровень составил 35,5% от мирового ВВП, причем в России уровень теневой экономики по оценкам того же Всемирного банка составляет 46% от ВВП. Американский исследовательский институт Global Financial Integrity (GFI) в 2013 г. заявил о том, что в период 1994-2011 гг. отток незаконных средств из России в виде взяток, скрытых налогов, средств заработанных на торговле оружием и людьми составил 211,5 млрд. долларов, а приток незаконных средств в Россию за тот же период находился на уровне 552,9 млрд. долларов. Объективность такого рода информации вызывает много вопросов, хотя бы потому, что по данным того же американского исследовательского института среднегодовая сумма незаконного оттока средств из России составляет 104,97 млрд. долларов в год, лидером по незаконному оттоку средств является Китай (139,23 млрд. долларов в год), но Россия находится на втором месте, и такое положение России действительно выглядит странным, если учитывать, что ВВП Китая в 2013 г. в шесть раз превосходил ВВП России.
Причина таких несоответствий – это методологические подходы GFI к объекту исследования. В понимании GFI Китая – это только материковая часть Китая без Гонконга, причем Китай относится к развивающимся странам, а Гонконг – к развитым. Во-первых, с точки зрения самого Китая такая методология недопустима, так как Гонконг – это специальный административный район КНР, и его развитие происходит по курсу «Одна страна, две системы». Во-вторых, банковская система материкового Китая достаточно консервативна и недостаточно имплементирована в мировую финансовую систему. А вот финансовые институты Гонконга развиты на уровне американских и европейских финансовых институтов

. Именно через финансовый сектор проходит такая часть теневой экономики как отмывание денежных средств. Рассматривая Китай без Гонконга GFI фактически скрывает большую часть теневой экономики, что в результате приводит к такому небольшому расхождению по незаконному оттоку денежных средств между Россией и Китаем. Именно поэтому вопросы точного определения теневой экономики, ее структуры и причины возникновения являются наиболее важными как объект исследования для экономической науки.
При теоретическом подходе, который характерен в основном для российских исследователей теневая экономика определяется, как экономическая категория, которая отражает сложную систему экономических отношений. При определении теневой экономики российскими исследователями за основу берется в первую очередь признак неподконтрольности. Экономические процессы, ход которых контролируется не могут относиться к теневым. Определение теневой экономики на основе теоретического подхода содержится в большинстве экономических словарей. То есть, теневая экономика подразумевает скрытые экономические процессы, которые не контролируются со стороны государства и общества, не включаются в официальную статистику и, что самое важное, – участники теневой экономики скрывают свою деятельность.
Операциональный подход к определению теневой экономики наиболее свойственен зарубежным исследователям. Сущность данного подхода заключается в определении теневой экономики через действия по ее измерению. Операциональный подход носит прикладной характер и необходим при решении учетно-статистических задач и разработки рекомендаций по совершенствованию законодательства. Так немецкий исследователь F. Schneider понимает под теневой экономикой всю деятельность, результаты которой не учитываются в официальной статистике по ВНП. Американский ученый P. Smith определяет теневую экономику как производство товаров и услуг законными или незаконным образом, которое выходит за пределы официальной подсчета ВНП. И в определении, которое дает P. Smith существует противоречие с правовым подходом к понятию теневой экономики, сторонники которого А.А. Сергеев, А.М. Яковлев, А.Н. Шохин основным критерием отнесения деятельности к сфере теневой экономики считают именно противоправный характер этой деятельности. Правовой подход популярен не только среди правоведов, но и в среде политологов и социологов. Но правовой подход абсолютно не учитывает экономическую сущность теневой экономики, именно в односторонность и ограниченность являются главным недостатком правового подхода. Операциональный подход еще называется учетно-статистическим. Российские сторонники этого подхода к определению теневой экономики (А. Пономоренко, Ш. Лейтер, И. Кулибаба, Н. Бокун и др.) основным критерием отнесения деятельности к теневой считают отсутствие регистрации результатов данной деятельности в органах государственной статистики (Росстат)