Сущность функций права

Вопрос о сущности функций имеет особое значение, так как в научной литературе ведутся дискуссии относительно того, что с учетом различных типов правопонимания, юридических парадигм и правовых школ, сведение правового влияния только к правовому регулированию представляет собой крайне усеченный и даже ошибочный вариант формулирования функций права, которое, являясь искусственным нормированием социальной среды, содержит управленческие требования и предписания по отношению к иным социальным регуляторам.
Известный французский теоретик права Рене Давид говорит, что «в рамках одной концепции право может рассматриваться как основа доктрины, предписывающей поведение людям, если они хотят поступать по справедливости; но согласно другой концепции правом называют нормы, которые в каждой конкретной стране под контролем судебных инстанций вменяют гражданам принудительно».
Иной подход, согласно которому право есть принудительное применение некоторых норм, также вызывает больше сомнений, чем позитивных утверждений. Данное воззрение выражал А.А. Зиновьев, указывая, что «законодательство есть введение в жизнь общества правовых норм, регулирующих взаимоотношения между членами общества, между управляемыми членами общества и управляющей властью, между членами самой системы государственности, а также контроль за соблюдением этих норм, принуждение граждан к их соблюдению и наказание за их нарушения». Представляется, что такая позиция ошибочна.
Достаточно интересный момент отметил С.П. Шевцов, утверждая, что в исследованиях мы говорим об одном понятии, но о разных сторонах его осмысления: одинаково безуспешно обсуждаем, «как поступать» либо «как это (право) устроено». Он продолжает: «Различие между школами права в практическом отношении сводится к тем проблемам, которые оказывается способным решать тот или иной подход. В теоретическом плане ситуация сложнее. Попытки свести спор между школами к вопросу о происхождении права, о том, подразумевает ли оно справедливость или порядок, к определению его функции выглядят неубедительно». Было бы очень удобно свести все школы права лишь к двум этим подходам (практическому, точнее, прагматическому, и теоретическому), но дело куда сложней, и палитра подходов к праву содержит больше оттенков. Одно верно: правоведы были заняты формированием той или иной школы права, выбиваясь из социально-научного дискурса, создавали оригинальные тексты, порой очаровывающие красотой слога и логикой изложения, а также вводили правила работы над этими текстами, но, как это ни странно, проблема правопонимания так и не снималась, наоборот, дело все больше запутывалось.
Очевидно, что предлагаемая концепция вновь не раскрывает двойственной сущности права, а отражает социологическую картину сопряжения интересов общественных групп (слоев, каст, классов и т.д. в зависимости от предпочтений) и социально-принудительного механизма, действующего по некоторым установленным правилам.
Более того, с подобными сопряжениями научная работа должна проводиться очень осторожно, так как без предварительного определения всех понятий делаются попытки их совместного рассмотрения, а также дальнейшего внедрения в практику социального взаимодействия, закрепления в конституционных актах, построения юридически значимых классификаций, формирования законодательных установлений с неопределенным содержанием

. Не случайно Карл Шмитт подчеркивал: "Выражение "правовое государство" может означать столь же разные вещи, что и само слово "право", и, кроме того, такие разные организации, что имеются в виду под словом "государство". Существует феодальное, сословное, буржуазное, национальное, социальное, а также естественно-правовое, рационально-правовое, историко-правовое государство".
В юридической науке прослеживается достаточно устойчивая тенденция к тому, что исследованию подвергаются не сами правовые феномены, но множество воззрений, пусть и выверенных, аргументированных в рамках доктрин правопонимания, что вновь вызывает ранее заданный вопрос: приближают ли они к пониманию права или имеют иную предметную плоскость? В конечном счете работа по правопониманию сводится к выдвижению концептов, обсуждению, критике и, не будем скрывать, к бессмысленным перебранкам "теоретиков" и "практиков" юриспруденции, резким нападкам на позицию оппонентов, которая ничего общего с доктриной того или иного автора не имеет, так как они работают в разных методологиях. Это, безусловно, позитивно для использования достижений таких методологий в сфере социальных знаний, но само по себе такое увлечение юридическими концептами не позволяет выделить чистый предмет правоведения. Проще говоря, предшествующая линия правопонимания - беспрестанное обсуждение того, как следовало бы подходить к пониманию права, иначе - борьба методологий, но не исследование права как социального объекта.
Обратим внимание, что противопоставляются даже не научные теории, а именно разные методологии, предлагаются способы снятия мыслительных конфликтов, но о построении понятийной структуры правоведения речи не идет. Действительно, многие определения права были даны исходя из воззрений представителей иных отраслей мышления и деятельности: они рассуждали о логике юридических текстов и их гармоничном построении, о закреплении в праве либералистских воззрений и падении диктатур правителей-самодуров, о безусловном влиянии классовой борьбы на правовую систему и т.д. Все это важно, все эти факторы опосредуют правовую действительность, но право остается правом, никак не ассимилируясь с доктринами иных наук.
Интересно привести некоторые примеры.
Право предполагает разграничение интересов личностей, акцент в данном случае сделан на интересе, т.е