Семантика каллиграфических элементов в работах западноевропейских, американских и восточных художников

В настоящей главе будет рассмотрена семантика каллиграфии в работах художников абстракционистов. Предполагается это сделать на примере следующих представителей абстрактной живописи: В.В. Кандинского, Ф. Клайна, С. Твомбли, Б. Мардена, М. Мейер, М. Линь, Ц. Вэйтао, Х. Циньву.
Мы намеренно взяли художников, работающих в разных стилях, неравнозначных по масштабу творчества, принадлежащих к разным школам, стилям, направлениям; эпохам и национальностям. Выбор этот обоснован стремлением отобразить богатейший потенциал каллиграфии, её возможности плодотворно функционировать в любом стиле. Эту способность каллиграфия проявляет уже на протяжении ста лет, стирая временные и национальные границы.
Итак, по своей сути каллиграфия – это письмо. В нём используются традиционные инструменты писателя: перо и тушь или кисть и краска. Но цель этого письма нестандартна. Она заключается в передаче заранее определённые значения при помощи стандартных форм языка.
Известно, что каллиграф не просто пишет слова, чтобы передать ту или иную фиксированную мысль. Он использует традиционные инструменты – перо или кисть – как выражение и продолжение себя самого, своего тела и духа. Каллиграфический знак должен передавать не только физическое, но и метафизическое.
В свою очередь, дух выступает как бы информатором для тела, которое в процессе написания должно двигаться единым жестом, передавая энергию тела и духа в руку, потом в перо и, наконец, в знак.
Каллиграфия существует тысячи лет, независимо проявляясь в разных культурах по всему миру. В некоторых культурах каллиграфии пользуется таким глубоким уважением, что возникает прямая связь между каллиграфическим письмом и божественной силой. Поэтому не вызывает удивления, что каллиграфия, с её традицией передачи смысла, выходящего за пределы цели, в сферу неизведанного, привлекла стольких художников-абстракционистов, особенно тех, кто озабочен коммуникативной силой жеста и линий.
Исходя из своих древних традиций, естественно, что каллиграфическая традиция должна иметь отношение к абстрактным художникам. С самого начала абстракции, по крайней мере, в западной традиции, были две взаимодополняющие, но разные тенденции, которые неоднократно проявлялись в творчестве многих абстрактных художников. Одна тенденция – к точному: геометрическая абстракция, сетки, математические паттерны и так далее. Другая тенденция – к свободе: импульсивные знаки, интуитивные жесты, подсознательное письмо, биоморфные формы и т. Д. Каллиграфия обитает в пространстве, которое объединяет и то, и другое (здесь мы снова можем говорить о её двойственности). Каллиграфия, хотя и основана на системе, но при этом требует интуиции, импульсивности и подсознательного вмешательства.
Так, многие абстрактные картины В.В. Кандинского в некотором смысле являются идеальным выражением каллиграфического духа. Их иногда называют геометрической абстракцией из-за включения в них универсальных геометрических форм.
Их также иногда называют лирической абстракцией и жестовой абстракцией благодаря использованию спонтанных, свободных, биоморфных линий. Многие из их кривых и отметин соответствуют тем, которые можно увидеть в древней каллиграфии, особенно в восточноазиатских и арабских традициях. Их геометрические элементы выражают стабильность и контроль, а их жесты, лирические элементы передают энергию неизвестного и динамизм человеческого духа, что и можно увидеть на картине Кандинского «Поперечная линия» (Ил. 1).
Обращались к эстетике каллиграфии и абстрактные экспрессионисты.
После Второй мировой войны идея установления более глубокой связи с внутренним «я» вызвала огромную озабоченность у многих художников. В частности, художники, связанные с абстрактным экспрессионизмом, были заинтересованы в исследовании любого типа философии или традиции, который мог бы позволить им выразить себя более глубоким, более интуитивным и честным способом. Традиции каллиграфии во многом повлияли на работу этих художников, поскольку они предоставили основу для объединения телесности, эмоций, духа и древнего разума в выражении физического знака.
Франц Клайн выделялся как художник абстрактного экспрессионизма, который напрямую вдохновлялся каллиграфией

. Он был известен тем, что делал бесчисленные наброски своих эскизов чёрными чернилами на страницах телефонной книги. Его зарисовки многом напоминали кандзи.
По легенде, его друг, художник Виллем де Кунинг увеличил один из маленьких рисунков Клайна в проекторе. Когда Клайн увидел увеличенные детали своих эскизов, он понял силу, внутреннюю энергию и коммуникативный потенциал каллиграфического знака.
С этого момента Клайн начал в иных масштабах, создавая грандиозные изображения знаков, которые, казалось, были сделаны быстро, но на самом деле они были результатом долгого и целенаправленного процесса. Его способность передать энергию каллиграфического знака с помощью кропотливого процесса остается одним из самых потрясающих достижений его карьеры.
На его знаменитом полотне «Махонинг» (Ил. 2) как раз мощно воплощена такая энергия: белый фон на котором словно летят таинственные чёрные знаки, складываясь в конструкцию, напоминающую иероглиф. Именно он, на наш взгляд символизирует о духовном, несёт в пространство новое содержание, противостоящее обыденности, косности мышления. Конструкцию можно расценить и как образ лестницы, ведущей в небо. Художник призывает зрителя воспарить над действительностью.
Очень многие абстрактные художники нашли и продолжают находить инновационные способы, чтобы сломать элементарные каллиграфические техники с целью создания новых форм мифического письма. Используя жесты, линии, энергию и шаблоны, они создают новые визуальные языки, способные вызывать и передавать ряд эмоциональных состояний. Вот некоторые из них:
Американский художник Сай Твомбли принадлежит к числу самых парадоксальных художников нашего времени. В своих работах он использовал традицию каллиграфии, чтобы деконструировать потенциал письма в создании изображений. В его картинах письменная линия использовалась для создания коммуникативных образов, которые иногда кажутся частично каракулями и частично кандзи, но все это жесты и эмоции. В начале своего исследования этой техники он больше сосредоточился на символической природе своих знаков, создавая структурированные композиции. Когда он стал более свободным и экспериментальным, он позволил каллиграфическому импульсу проявиться в более абстрактном курсивном стиле, который стал известен как его культовые «каракули» (Ил. 3).
Эмоциональность, мимолётные впечатления проявляются и в другой его картине «Без названия». Элементы иероглифов запечатлены стихийно, импульсивно. Говорить о сюжете картины, которая даже не носит названия, проблематично, однако эмоциональность и образность этих эмоций ощущается очень ярко (Ил. 4).
В творчестве Брайса Мардена, ставшего известным к середине 1970-х годов как художник монохромных изображений, произошёл выход на новый уровень, к новой эстетику после знакомства с китайской каллиграфией в виде свитков, на которых написаны стихотворения. В серии под названием «Картины холодной горы» Марден создал понятные на интуитивном уровне каллиграфические столбцы абстрактных символов. Китайский монах по имени Ханьшань и его стихи IX века «Холодная гора» вдохновили на эстетический подход. Картины, как и стихи, выражают свободу, инстинкт, связь с природой и красоту гармоничных систем (Ил. 5).
Примечательно, что кроме традиционных кистей для рисования, на столе в нью-йоркской студии Брайса Мардена лежат десятки палочек. Просто обычные палочки с веток деревьев, за исключением того, что каждая палочка окрашена на одном конце в результате того, что её окунули в чернила.
Марден рисует ими, создавая различные очертания в столбцах и строках на бумаге в композициях, напоминающих стихи, написанные на свитке. Нарисованные интуитивно из воображения Мардена, символы частично навеяны китайской каллиграфией