Проблемы соблюдения разумности и справедливости в нормотворчестве и правоприменении

В процессе своей повседневной деятельности каждый субъект вступает в определенные общественные отношения. Вступая в те или иные отношения субъект реализация нормы различных отраслей права. Реализация права может осуществляться как с участием, так и без участия государственных органов.
Реализацию права следует рассматривать как поведение субъектов общественных отношений, которое будет полностью соответствовать предписаниям правовых норм. Сам процесс реализации права является многоплановое, поскольку в нем могут сочетаться различные типы общественных отношений (например, политические и социальные, социальные и экономические и т.п.).
Механизм реализации права следует рассматривать как социальное устройство, которое функционирует в определенных формах человеческой деятельности. Исследовав механизм реализации принципов права, можно прийти к выводу о том, что механизм является системой, направленной на решение задач, поставленных перед законодательными, исполнительными и судебными органами. Данные задачи реализуются в процессе регулирования конкретных общественных отношений.
Основной задачей реализации права является эффективное и быстрое, без отклонения от законодательных норм обеспечение предписаний правовых норм при управлении общественными отношении. Правовые предписания имеют свой безусловный характер, поскольку субъекты не вправе самостоятельно изменить установленную модель правомерного поведения, выйдя за его пределы.
Эффективность механизмов реализации права можно рассматривать через соответствие юридических установлений праву как мере свободы.
Следует отметить, что в любом правовом государстве при построении системы реализации права эффективного и качественного уровня основополагающей задачей остается создание и установление соответствия социальных механизмов правовым нормам, то их осуществление через призму соответствующих правовых предписаний, которые существуют в обществе.
Рассматривая момент реализации принципов права, можно отметить, что начальным моментом является факт возникновения конкретной правовой нормы. Наличие нормы права предполагает наличие и общественного отношения, то есть своеобразного условия, которое может возникнуть для выбора определенной правовой нормы.
Конечный результат реализации принципов права, как правило, состоит в достижении определенной цели. При этом, в рассматриваемом случае важно определить момент соответствия цели, которую ставит перед собой государство и общество, и цель, к которой стремиться субъект, непосредственно вступающий в правоотношений. В идеальной модели две цели должны быть тождественны друг другу, однако, в практической деятельности добиться этого не всегда представляется возможным.
Достигая при реализации правовой нормы каких-либо конечных поставленных целей, которые были поставлены и которые планировалось достичь в процессе практической деятельности, можно оценить эффективность действия любой правовой нормы. Таким образом, эффективность правовой нормы напрямую зависит от того, каково фактическое соотношение между фактическим результатом реализации права и поставленной перед началом реализации цели.
Соблюдение правовых норм предполагает сознательный отказ субъекта от совершения действий, которые запрещены нормами права. Субъекты правоотношений веду себя пассивно, то есть воздерживаются от запрещенной модели поведения, предотвращая нежелательные с точки зрения права правовые последствия. В ином смысле следует понимать исполнение правовые норм. В данном случае субъект совершает уже активные действия, которые направлены на реализацию возложенных на субъекта юридических обязанностей

.
Таким образом разграничение форм реализации права можно осуществить исходя из характера реализуемых норм:
- исполнение права представляет собой реализацию субъектам обязывающих норм;
- соблюдение права предполагает соблюдение субъектом внутренних ограничений, связанных с запретом совершения действий, прямо запрещенных законодательством;
- использование права представляет собой реализацию управомочивающих норм права.
Однако, несмотря на это следует учитывать, что подобное деление весьма условно, поскольку субъекту в любом случае нужно проводить сопоставление правовой нормы и определенной модели поведения, которую его предоставляет норму права, то есть делать выбор по поводу возможных вариантов осуществления своего субъективного права с учетом возможных последствий любого из действий.
Следует отметить, что очень часто судьи или иные должностные лица, получая необходимую волю и свободу действий применять правовую норму исходя из конкретно сложившегося случая создают новые «источники» права, заполняя имеющиеся пробелы в законодательстве, формируя при этом институт судебного усмотрения. Подобные институт по мнению Р. Дворкина «стирает» какие-либо границы, которые устанавливает право. Связано это прежде всего с тем, что лицо, действующее на основании своего усмотрения прекращает руководствоваться правовыми стандартами, действуя чаще всего основываясь на свои внутренние убеждения, сформированные морально-этическими критериями. Лицо, трактующее право предстает перед правом самостоятельного выбора определенной модели поведения. Немаловажно заметить, что при решении этих вопросов, лицо, принимающее окончательное решение о выборе той или иной правовой нормы, или ответственное за принятие определение решение берет на себя ответственность за последующие принятию решения последствия, поскольку зачастую принимаемые решения окончательны и не подлежат какому-либо обжалованию. Иными словами, лица, принимающее такое решение принимает его на произвольной основе, что названо Р. Дворкиным, «усмотрением в сильном смысле». При этом усмотрение в слабом смысле предполагает, что судья при отсутствие ясной нормы прибегает к какому-либо оценочному суждению, что по мнению автора не объясняет истинной внутренней сущности происходящего при принятии решения процесса.
Однако более подробно рассматриваю эту концепцию, можно прийти к выводу о том, что тем не менее несмотря на то, что судьи в подобном случае обладают правотворческой функцией, то между этим определенные решения все-таки базируются на каких-то существующих ранее концептуальных правовых понятиях, поскольку избираемые принципы, используемые судьей, все же действовали раньше, т.е. решения были основаны на определенных правовых стандартах. Объяснение этому лежит в следующем: например, при принятии решения по вопросу, который в каком бы то ни было смысле не урегулирован нормами права, принимающее решение лицо может и должно руководствоваться моральным нормами, религиозными или иными традиционными правилами, что позволяет сделать вывод о том, что все же при любом принимаемом решении, судья (или иное лицо) базируется на каких бы то ни было существующих в обществе незыблемых постулатах. По мнению Р. Дворкина нельзя считать, будто неписанные принципы изначально не имеют какого-либо юридического значения, поскольку сами судьи рассматривают эти принципы как обязанностью, а соответственно и как предмет судейского долга.
Любой процесс принятия решения сводится к тому, что судья должен использовать как правовые, так и нравственные установки, которые должны постоянно «пронизывать» весь процесс принятия решения, таким образом реализуя свое право на решение не только на нормах правах, но и непосредственно на нормах морали