Проблемы квалификации клеветы

Одной из наиболее важных проблем является то, что такой состав преступления как клевета строится на оценочных признаках, которые не регламентированы ни в одном нормативно-правовом акте. Следовательно, оценка преступных деяний, связанных с клеветой, остается на усмотрение правоприменителя.
Так, как нами уже было обозначено, легального определения понятий «честь» и «достоинство» в действующем законодательстве не сформулировано, в связи с этим, при их определении необходимо руководствоваться имеющейся доктриной по данному вопросу. Проанализировав данные понятия, можно сделать вывод, что они не являются тождественными, но вместе с тем они тесно взаимосвязаны. Безусловно, что исчерпывающим образом нельзя дать определение понятиям «честь» и «достоинство», но, на наш взгляд, хотя бы признаки, характеризующие их могли бы быть установлены в действующем законодательстве. Введение данных дополнений способствовало бы вынесению законных и справедливых приговоров, поскольку суды могли бы руководствоваться едиными критериями. Соответственно, это также поможет сделать практику по преступлениям, связанным с клеветой, более единообразной.
Если обратиться к судебной практике, то можно заметить, что приговоров, в которых лицо привлекалось бы к уголовной ответственности за клевету достаточно мало. Преимущественную часть составляют постановления судов, которые связаны с прекращением уголовного дела в отношении обвиняемого на основании, что в совершенном им деянии отсутствует состав преступления или истек срок давности и иные. Для наглядности приведем некоторые из них.
Так, Шалагинов В.А. обратился к мировому судье судебного участка № 53 Ленинского судебного района г. Кирова с заявлением о привлечении к уголовной ответственности Н. по ст. 128.1 УК РФ, который подал заявление в полицию, ложно обвинив его в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ. Постановлением мирового судьи судебного участка № 53 Ленинского судебного района г. Кирова от 21.01.2020 отказано Шалагинову В.А. в принятии заявления о привлечении к уголовной ответственности Н. по ч. 1 ст. 128.1 УК РФ на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть за истечением срока давности уголовного преследования. В апелляционной жалобе Шалагинов В.А. выражает несогласие с постановлением мирового судьи, указывая, что он обратился с заявлением о привлечении Н. к уголовной ответственности в пределах срока привлечения к уголовной ответственности, предусмотренного статьей 78 УК РФ, по независящим от него причинам участковым уполномоченным полиции заявление было подано за пределами срока, названного в статье 78 УК РФ. При этом мировым судьей установлено, что Н. подал заявление в полицию в отношении Шалагинова В.А. по обвинению в совершении преступления, по которому постановление было вынесено позднее. Считает, что срок, предусмотренный статьей 78 УК РФ, следует исчислять с момента наступления преступного результата, то есть со дня вынесения по заявлению Н

. соответствующего постановления. С учетом изложенного Шалагинов В.А. просит отменить постановление мирового судьи от 21.01.2020. 
Суд указал, что из материалов дела следует, что Шалагинов В.А. желает привлечь Н. к уголовной ответственности за предполагаемое преступление. Следовательно, предусмотренный законом срок давности привлечения Н. к уголовной ответственности, исчисляемый со дня совершения преступления, истек, что является основанием для отказа в принятии заявления о возбуждении уголовного дела. 
В другом примере приговором мирового судьи судебного участка № 2 Саровского судебного района Нижегородской области от 23 января 2020 года Новаев П.А. был оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 128.1 УК РФ, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Приводя в своей жалобе обстоятельства дела, частный обвинитель (потерпевший) – Ф.Д.В. указывает на тот факт, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. В результате чего, автор жалобы считает, что в данном случае приговор вынесен на основе ложных показаний подсудимого Новаева П.А. и лжесвидетельских показаний Ю.В.И. и З.И.В.. Указывая в своей жалобе, в чем конкретно показания подсудимого Новаева П.А., являются ложными, автор жалобы указывает на тот факт, что, находясь в дружеских отношениях подсудимый Наваев П.А., также склонил свидетелей Ю.В.И. и З.И.В. к даче ложных показаний в суде. Кроме того, по мнению автора жалобы, сам факт написания им заявления о возбуждении уголовного дела по обвинению Новаева П.А. в клевете свидетельствует о его уверенности в ложности заявления Новаева П.А.. Если предположить, что это не так, то в таком случае это могло бы свидетельствовать о его уверенности, что Новаев П.А. не имеет никаких средств или возможностей подтвердить свое обвинение (то есть уверенность в отсутствии свидетелей). Совершенно абсурдно предполагать, что в случае действительного предложения им взятки Новаеву П.А. при свидетелях он бы написал заявление в УВД и мировой суд о клевете. В результате чего, частный обвинитель (потерпевший) – Ф.Д.В. считает, что в деле представлены совершенно противоречивые показания двух сторон.
Суд указал, что подтверждений того, что Новаев П.А. распространил какие-либо заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинство другого лица или подрывающие его репутацию, другим лицам стороной обвинения как суду первой инстанции, так и суду апелляционной инстанции предъявлено не было. Указание Ф.Д.В. на высказывания Новаева П.А. об Ф.Д.В. не может свидетельствовать о совершении им преступления, и должно быть подтверждено совокупностью доказательств. В судебном заседании суда первой инстанции и в суде апелляционной инстанции Ф.Д.В. не подтвердил факта распространения заведомо ложных сведений об нем