Проблема распределения рисков гражданско-правовой ответственности

Рассмотрим основные проблемы, возникающие в случаях законного и договорного перераспределения рисков ответственности. В контексте законного перераспределения рисков гражданско-правовой ответственности используется концепция дистрибутивной справедливости. В ее основе лежит принцип законодательного распределения мер гражданско-правовой ответственности. При этом сама дистрибутивная справедливость обусловливается максимальной защитой интересов пострадавшей стороны. Классическим примером «включения» дистрибутивной справедливости выступает субсидиарная ответственность. Согласно абзац 2 пункта 1 статьи 399 ГК РФ, если основной должник отказывается удовлетворять требования кредитора или в разумный срок не отвечает на это требование, то оно предъявляется лицу, которое несет субсидиарную ответственность. Так, риск распределения ответственности может ложиться на поручителя при обеспечении исполнения обязательства (ст. 363 ГК РФ); на хозяйственное товарищество или общество в случае несостоятельности (банкротстве) дочернего общества по вине основного (п. 2 ст. 673 ГК РФ); на участников полного товарищества (п. 1 ст. 75 ГК РФ); на членов крестьянского (фермерского) хозяйства (п. 4 ст. 861 ГК РФ) и производственного (ст. 1061 ГК РФ) и потребительского (ст. 1233 ГК РФ) кооператива; на собственника учреждения (п. 3 ст. 12321 ГК РФ) или казенного предприятия (п. 6 ст. 113 ГК РФ) в предусмотренных случаях; на законного представителя при причинении вреда несовершеннолетними от 14 до 18 лет и в других случаях, предусмотренных законом. Ответственность юридического лица или гражданина за вред, причиненный его работником, также относится к случаям, когда законом обязанность возмещения возлагается на лицо, не являющимся непосредственным причинителем вреда. Указанные примеры законодательного перераспределения рисков гражданско-правовой ответственности носят так называемый первичный характер. Закон может предусмотреть вторичные и последующие условия такого перераспределения рисков, с учетом баланса интересов. Например, при причинении вреда жизни и здоровья потерпевшего, если опекун умер либо не имеет достаточных средств для возмещения вреда, а причинитель обладает такими средствами, то суд может принять решение о возмещении вреда полностью или в части за счет причинителя (п. 3 ст. 1076 ГК РФ). Аналогичные правила содержаться в положениях о гражданско-правовой ответственности малолетних (абз. 2 п. 4 ст. 1073 ГК РФ), граждан, не способных понимать значения своих действий (абз. 2 п. 1 ст. 1078 ГК РФ). При таких обстоятельствах, суд, учитывая имущественное положение потерпевшего и причинителя, имеет право перераспределить ответственность. Соответственно, риск таких негативных последствий может переходить на указанную категорию лиц. В гражданском законодательстве содержаться иные нормы, а также юридические конструкции, позволяющие на законодательном уровне перераспределить риски гражданско-правовой ответственности. В частности, при общем правиле ответственности причинителя вреда в состоянии крайней необходимости, при определенных обстоятельствах, суд имеет право возложить обязанность по возмещению вреда на третье лицо, в интересах которого действовал причинитель (ст. 1067 ГК РФ). Юридические конструкции права регресса (ст. 1081 ГК РФ) и суброгации (ст. 965 ГК РФ) также позволяют влиять на риски перераспределения гражданско-правовой ответственности к непосредственному причинителю вреда. Случаи законодательного применения мер строгой (strict liability) гражданско-правовой ответственности (независимо от вины) также строятся по принципу «баланса интересов», где «тот, кто извлекает пользу либо получает прибыль от осуществления данных видов деятельности, должен нести и бремя от ее осуществления», в том числе и несения всех негативных последствий

. Подразумевается, что лицо, которое несет повышенную юридическую ответственность, является более сильной стороной и автоматически берет на себя риск ответственности, даже в том случае, когда бы по общему правилу он и не должен нести эту ответственность. К случаям строгой (внедоговорной) гражданско-правовой ответственности по действующему гражданскому законодательству следует отнести: 1. Причинение вреда при осуществлении предпринимательской деятельности. Риск угрозы причинения вреда в сфере осуществления предпринимательства выше, чем в «обычном» гражданском обороте, и обусловлен характером и спецификой самой деятельности. Соответственно уязвимость нарушения субъективных прав контрагентов-предпринимателей в обязательственных отношениях обеспечивается за счет предъявления повышенных требований к их осмотрительности и заботливости. Частным случаем причинения вреда в предпринимательской деятельности выступает возможность причинения вреда вследствие недостатков товара, работ и услуг. С позиции теории «баланса интересов» такая ответственность выступает как своеобразная компенсация потребителю «экономического неравенства», выраженного в отклонении товарно-денежных отношений, опосредуемых обязательствами предпринимателей, с одной стороны, и потребителей результатов их деятельности – с другой. Риски возможного причинения вреда вследствие недостатков товаров, работ и услуг ложатся на более сильную сторону в таких отношениях. 2. Причинение вреда деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих. Деятельность, создающая повышенную опасность для окружающих, уже по своей юридической природе свидетельствует о высокой степени угрозы безопасности для субъектов правоотношений. В связи с эксплуатацией источника повышенной опасности риск причинения вреда возрастает, поэтому закон (ст. 1079 ГК РФ) предъявляет к их владельцам повышенные требования внимательности и осмотрительности. Представляется, что в целях распределения рисков несения строгой юридической ответственности необходимо предусмотреть процедуру обязательного страхования владельцев источников повышенной опасности по аналогии с институтом обязательного страхования владельцев транспортных средств. Данный механизм будет выступать гарантией возмещения вреда при любом использовании и эксплуатации источника повышенной опасности и являться действенным элементом обеспечения имущественных интересов более слабой стороны. На наш взгляд, следует ввести обязательное страхование гражданской ответственности владельцев при использовании всех, без исключения, источников повышенной опасности. Проблему законодательного перераспределения рисков строгой (повышенной) гражданско-правовой ответственности нельзя смешивать с непосредственными условиями такой ответственности. Так, отмечается что «с точки зрения частных правоохраняемых интересов, которые выражает наука гражданского права, вред, причиненный из условий реализации риска, все-таки содержит долю вины». На наш взгляд, в этом случае происходит подмена риска и вины (отсутствия вины), в контексте условий применения мер гражданско-правовой ответственности. Если сторонники теории риска, по сути, подводят данную категорию под составляющий элемент вины, тогда в чем принципиальная необходимость в подмене понятий? Не проще ли и понятней объяснить рисковый характер действий лица как допущение при указанных обстоятельствах отрицательных последствий, как элемент вины, предусматривающий проявлять в этих случаях максимальную внимательность и осмотрительность для более сильной стороны? В таком ключе любая гражданско-правовая ответственность основана на риске