Применение иммунитетов и привилегии в отношении должностных лиц дипломатических представительств

Как отмечает А.Х. Абашидзе термин «неприкосновенность», который применяется относительно персонала и представительства, он связан с обязанностью государства пребывания осуществлять свой территориальный суверенитет для гарантирования полной защиты представительства от любых исходящих извне опасности либо угрозы, а также иммунитет от юрисдикции, которым защищается персонал и представительство от юрисдикции судов государства пребывания и от процессуальных действий его органов.
Согласно ст. 29 КДС личность дипломатического агента неприкосновенна. Он не может быть задержан и арестован. Государство пребывания должно относиться к нему с должным уважением и принимать для предупреждения любых посягательств на его свободу, личность и достоинство все надлежащие меры. Личная неприкосновенность – это основа личных иммунитетов и привилегий. Отметим, что личная неприкосновенность как предоставленного дипломатическому агенту иммунитета не равнозначна личной неприкосновенности как гарантированного ст. 22 19 Конституции РФ права, поскольку последнее не исключает возможности заключения ибо ареста лица, а лишь декларирует, что это может быть произведено по решению суда. Отметим, что некоторыми учеными подчёркивается при определенных условиях возможность государства пребывания применять временное задержание иностранного дипломата (без заключения под стражу) для предотвращения либо ликвидации вредных последствий готовящегося им либо уже совершенного серьезного нарушения правил и законов страны пребывания. Соответственно, все же имеется, безусловно, как исключение из правил, возможность задержания пользующегося личной неприкосновенностью в соответствии с КДС лица, поскольку данный иммунитет все же не является абсолютным, как, в частности, иммунитет от уголовной юрисдикции, который рассмотрим ниже. В данном контексте подчеркнем, что КДС никаких оговорок по этому вопросу не содержит, устанавливая довольно однозначное правило. Однако, в комментарии проекта КДС есть некая оговорка по данному поводу. Здесь имеется проблема, поскольку норма официально не закреплена. В этом и есть достаточно значимая проблема института, которая открывает сотрудникам представительств «простор» для злоупотреблений предоставленным им правом. Однако, можно утверждать, что ограничения личной неприкосновенности сотрудников дипломатического представительства всё-таки возможны в следующих случаях:
– когда дипломат сам подвергает себя риску своими действиями;
– когда нарушающие неприкосновенность дипломата лица не знают о его официальном положении;
– в порядке самообороны от действий со стороны дипломата;
– в целях предупреждения совершения преступления.
На основании правоприменения с юридической точки зрения можно сделать вывод о правомерности трех вариантов задержания дипломатического агента. Первый – когда дипломат задерживается частными лицами непосредственно, что встречается, когда для окружающих очевиден противоправный характер действий дипломатического агента. То есть такие лица задерживают предполагаемого преступника и передают его правоохранительным органам, не зная о том, что это дипломатический агент, который обладает иммунитетом от задержания. Представители органов власти производят обыск задержанного, устанавливают его личность и после составления акта о незаконных действиях отпускают дипломата. Поскольку фактически задержание осуществлено частными лицами, то дипломатическое представительство не может заявить о нарушении личной неприкосновенности дипломата. Еще один вариант задержания - задержание сотрудниками правоохранительных органов неизвестного лица по подозрению в совершении им преступления, сотрудники при этом не знают, что задержанный является дипломатом, либо имеют все основания в этом сомневаться. Также, как и в первом случае – он обыскивается, после установления его личности и составления акта о незаконных действиях, отпускается. Здесь правоохранители также не знают и не могут знать, что задерживают дипломата, они исполняют свои служебные обязанности по обеспечению общественного порядка. Кроме того, неприкосновенность личности дипломата не исключает законной самообороны против него, если он совершил противоправные действия относительно иных лиц. Кроме того, в некоторых случаях частные или официальные лица государства пребывания могут предпринимать определенные меры для того, чтобы помешать дипломату совершить преступление либо же нарушить установленные правила (в частности, когда он пытается проникнуть в запретную зону). Право личной неприкосновенности в некоторых случаях утрачивается тогда, когда дипломат без необходимости самостоятельно подвергает себя риску, к примеру, гуляет вечером в месте, где может произойти какое-либо непредвиденное событие (облава, манифестация, драка и пр.). Данные обстоятельства снимают с органов государства пребывания какую-либо вину.
Аналогично, как и непосредственно сами дипломатические агенты, неприкосновенностью обладают помещения дипломатических представительств, однако, это не является темой нашего исследования

. Отметим лишь, что согласно ст. 22 КДС помещения представительства неприкосновенны, а власти государства пребывания не имеют право вступать в данные помещения иначе, как с согласия главы представительства. Вместе с тем, государство пребывания не распространяет иммунитеты и привилегии на социальные объекты, «прикреплённые» к дипломатическим представительствам, как пример, школы, где обучаются дети персонала дипломатического представительства. Интересна и слегка непонятна ст. 22 КДС, где отдельно отмечен иммунитет от обысков, арестов, реквизиций и исполнительных действий. Если представители местной власти не могут даже войти в помещения представительства, то данная статья отчасти кажется «нагромождением», но чисто гипотетически может иметь место ситуация, когда такие представители были допущены в помещение представительства и стали совершать соответствующие действия.
В число способствующих обеспечению защиты неприкосновенности средств помещений и дипломатических агентов средств входит принятая ООН в 1973 году Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов (далее Нью-Йоркская Конвенция). Данная Конвенция указывает на обязанность соответствующих органов государства пребывания (а также государств, гражданами которых являются по имеющейся информации преступник либо преступники) проводить расследования посягательств на дипломатических агентов и совершённых против них преступлений – это основная ее цель. Вместе с тем, ст.2 данной Конвенции в число преступлений включает также насильственное нападение на официальное помещение, жилое помещение либо же транспортные средства лица, которые пользуются международной защитой. Однако, случаются случаи использования помещений дипломатических представительств представителями аккредитующего государства в собственных целях. Такое злоупотребление было, в частности, в в посольстве Ирака в Пакистане 1973 году, когда представители Ирака хранили незаконно ввезённое оружие в представительстве, а также, когда помещение использовалось для политического убежища – в посольстве Эквадора в Лондоне Джулиан Ассанж.
Жилые помещения дипломатических агентов также имеют особый статус. Согласно ст. 30 КДС частная резиденция дипломатического агента (квартира, загородная дача) пользуется такой же неприкосновенностью, как и помещение представительства. Также это могут быть номер в гостинице, каюта на судне, купе в поезде, когда дипломатический агент переезжает по стране. Названной нормой гарантирована неприкосновенность бумаг и корреспонденции дипломатического агента (корреспонденция и бумаги не могут быть задержаны, вскрыты, использованы в официальных целях местными властям, а также должны быть обеспечены защитой от посягательств частных лиц). Отметим, что это не относится к личной корреспонденции дипломатических агентов, которая без каких-либо особых знаков отправляется по обычным почтовым каналам.
При этом, согласно ст. 24 Конвенции документы и архивы представительства в любое время и независимо от их местонахождения неприкосновенны. Если у властей государства пребывания каким-либо образом оказываются такие документы, то они должны вернуть их дипломатическому представительству. Такие документы не могут быть использованы в административном либо судебном производстве. Однако, как и в случаях с другими иммунитетами и привилегиями, случаются казусы, который, например, произошел с самовольной перевозкой представителями государственной власти США архивов генконсульства РФ в 2017 году, вопреки запросу на их возвращение для самостоятельной перевозки представителям России. Ст. 27 КДС говорит о том, что государством пребывания должны разрешаться и охраняться для всех официальных целей свободные сношения представительства. Последнее для этих целей имеет право пользоваться всеми им подходящими средствами, включая дипломатических курьеров, а также зашифрованные и закодированные депеши. Однако радиопередатчиком пользоваться представительство может только с согласия государства пребывания. Подчеркнем, что вся эта свобода распространяется лишь на сношения для официальных целей.
Важна проблема, связанная с использованием дипломатического курьера. По мнению Б. Исса дипломатический курьер является особым представителем направляющего государства, соответственно предполагается, что у него должен быть особый статус, что отражено в КДС. Однако, вопреки установленному в п.п. 5-6 ст.27 КДС достаточно определённому положению о дипломатических курьерах, на практике этой нормы не хватило для избежания возможных посягательств дипломатических курьеров и злоупотреблений в отношении них. Поэтому в 1986 г. был подготовлен проект о дипломатических курьерах, однако он так и не был принят, в связи с тем, что было не достаточно разработано определение дипломатической почты. Отметим, что дипломатическая почта (по сравнению с личным багажом дипломатических агентов) не подлежит вскрытию либо задержанию, что, с одной стороны, положительный момент, а с другой создает возможности для злоупотребления данными иммунитетами и привилегиями