Причастие и деепричастие как неличные формы глагола

Полное понимание специфики причастного и деепричастного оборотов возможно только при понимании специфики причастия и деепричастия как единиц русского языка. Статус причастия и деепричастия в морфологической системе русского языка и причастного и деепричастного оборотов как синтаксического явления в современной лингвистике окончательно не установлен. Существует несколько точек зрения относительно данного вопроса. Признаки причастия рассматривались такими лингвистами, как А.М. Пешковский, А.А. Шахматов, А.Н. Тихонов, Ф.И. Буслаев, Е.В. Падучева, Г.А. Золотова и др. Однако верное, адекватное толкование статуса причастного оборота невозможно без понимания статуса причастия, входящего в состав данного оборота.
В словаре лингвистических терминов причастие определяется следующим образом: «нефинитная форма глагола (вербоид), обозначающая признак имени (лица, предмета), связанный с действием, и употребляемая атрибутивно. В причастии совмещаются свойства глагола и прилагательного. Грамматически глагольность причастия в ряде языков проявляется в наличии категории залога, вида, времени, в сохранении моделей управления и примыкания. …Близость причастия к прилагательному проявляется в наличии у причастия в ряде языков согласовательных категорий рода, числа, падежа. Как и прилагательное, причастие выполняет синтаксические функции определения или, реже, именной части сказуемого» [Ярцева, 2002, с. 399]. Совмещение в причастии признаков глагола и прилагательно отмечается в работах многих исследователей. Более спорным является вопрос, чем является причастие: формой глагола, как отмечается в словаре, формой прилагательного или отдельной частью речи. Например, А.М. Пешковский отмечает, что причастие является «смешанной частью речи» [Пешковский, 2001], В.В. Виноградов под причастием понимает категорию «гибридных глагольно-прилагательных форм» [Виноградов, 1974]. В Грамматике-80 причастие определяется как форма глагола [Шведова, 1980].
Морфологическими признаками глагола у причастия выступают следующие признаки: наличие категорий вида, времени (только настоящее и прошедшее; форма будущего времени отсутствует), переходности / непереходности, залога (действительного или страдательного). Семантическим признаком, которое сближает глагол с причастием, является значение процессуальности. В некоторых случаях это значение представлено имплицитно, но чаще всего причастие обладает явной процессуальностью, причем степень выражения этого значения может зависеть от контекста, например: побеленный потолок (в данном случае важно качество объекта), побеленный мной потолок (в данном случае важен процесс, в котором участвовал субъект речи). В первом случае более выражено значение признака предмета, т.е

. семантический признак прилагательного. Однако причастие отличается от прилагательного тем, что признак предмета имеет временный характер, на что влияет значение процессуальности [Новикова, 2012, с. 62-64], т.е. семантические признаки причастия являются взаимозависимыми. Морфологические признаки прилагательного, имеющиеся у причастия – наличие категорий рода, числа, падежа, т.е. возможность согласования причастия с существительным.
Таким образом, смешанный характер семантической и морфологической природы причастия указывает на то, что причастие является самостоятельной частью речи, поскольку назвать его только формой глагола не позволяют признаки прилагательного, а прилагательным – наличие признаков глагола.
Спорным вопросом изучения деепричастия также является вопрос, является ли деепричастие формой глагола или отдельной частью речи. В историческом аспекте деепричастие восходит к древней краткой форме действительного причастия настоящего и прошедшего времени, употребляемого в именительном падеже единственного и множественного числа; изначально деепричастие возникло как особая глагольная форма. Как указывает А.А. Потебня, исторически краткое причастие выполняло промежуточную функцию: с одной стороны, оно было близко к имени (подлежащему), согласовываясь с ним в роде, числе и падеже, с другой – к глаголу-сказуемому [Потебня, 1958, с. 110]. В ходе развития языка краткое причастие перестало быть связанным в подлежащим, сохранив связь со сказуемым, т.е. трансформировалось в неизменяемую глагольную форму [Гвоздев, 1961] позже названную М. Смотрицким деепричастием [Кузовенкова, 2016].
В словаре лингвистических терминов деепричастие определяется следующим образом: «нефинитная форма глагола (вербоид), обозначающая второстепенное действие, подчиненное главному, выраженному в предложении сказуемым или инфинитивом в различных синтаксических функциях. …Особенность русского деепричастия состоит в том, что субъект обозначаемого им действия совпадает с субъектом главного действия, выраженного финитной формой или инфинитивом. Как глагольная форма русское деепричастие сохраняет вид и залог. Видовые формы деепричастия служат для выражения семантики таксиса. Как правило, деепричастия совершенного вида выражают предшествование второстепенного действия по отношению к действию основному, реже одновременность или последующее действие. Деепричастия несовершенного вида передают одновременность. Действие, обозначаемое деепричастием, может быть связано с главным действием отношениями уступки, причины и т.д.» [Ярцева, 2002, с. 128].
В исследованиях современных ученых, которые развивают уже существующие традиции, формируются две указанные противоположные позиции в определении места деепричастия в системе частей речи русского языка