Подходы к рассмотрению аудио и видеозапись как средство доказывания

Носители аудиовизуальной информации сейчас в современной доктрине гражданского процесса выступают одним из наиболее проблемных разновидностей вещественных доказательств, юридическая природа которых не дает многим ученым процессуалистам найти взаимопонимание между собой, деля их на три группы, которые полемизируют между собой относительно этого средства доказывания.
Для того, чтобы лучше использовать носители аудиовизуальной информации в гражданском процессе следует разобраться с их природой, так как по этому поводу в доктрине гражданского процесса сложились три подхода: отнесение их к вещественных доказательств (традиционный подход), отнесение к письменным доказательствам (оригинальный подход) или отнесение их к самостоятельному средству доказывания (новаторский подход).
Рассмотрим указанные подходы более подробно.
Первая группа ученых относит магнитные, электронные и другие носители информации, то есть аудиозаписи и видеозаписи к вещественных доказательств. Так, В. Г. Тихиня разновидностью вещественного доказательства считал магнитофонные ленты с записью разговоров.
Абсолютное большинство отечественных ученых, в силу описания электронных, магнитных и иных носителей информации среди разнообразия значимых доказательств в существующем законодательстве, это вопрос не оспаривают, который так именно разрешен законодателем. Среди множества ученых есть много таких, которые не одабривают видение законодателя и подвергают сомнению отнесение электронных, магнитных и иных носителей аудио и видео информации соответственно к вещественных доказательств. С. В. Васильев указывает, что электронные, магнитные и иные носители информации не особо подходят под трактовку вещественного доказательства.
В судебной практике имеют место случаи, когда суд интересуют не сам носитель информации как вещественное доказательство, а сама информация, полученная при помощи технических записей. В таком случае надо отличать эту информацию от вещественного доказательства. Вот почему, в дальнейшем, они на отдельном примере звукозапись разговора на диктофон не относят к вещественным доказательствам, а к доказательствам, полученных с помощью звукозаписи. Хотя такого вида средств доказывания действующий ГК РФ не выделяет.
Аналогичным образом, В. И. Тертишников, указывает, что отнесение магнитных, электронных и других носителей информации в вещественных доказательств далеко не бесспорно. Имеет значение не источник информации, а каким образом суд получает из него информацию: из содержания или из внешних признаков.
Вторая группа ученых рассматривает носители аудиовизуальной информации как разновидность письменных доказательств. В Частности, И. Н.Лукьянова указывает, что аудиозаписи и видеозаписи являются письменными доказательствами, так как доказательственное значение будут иметь не физические свойства материальных носителей, а зафиксированные на них с помощью некоторых знаков ощущения (изображения и звуки)

. Также она утверждает, что письменные доказательства хранятся на предметах неживой природы: бумаге, пергаменте, компакт-диске, перфоленте, дискете и т. д.. П. П. Зайцев относит аудио записи и видеозаписи к разновидности письменных доказательств – электронных документов. Интересным является то, что носители аудиовизуальной информации ранее на официальном уровне относили к числу письменных доказательств. В особенности, постановление Пленума Верховного Суда СССР: О использовании процессуального законодательства при рассмотрении гражданских дел в суде первой инстанции непосредственно такое предусматривала.
В теории гражданского процесса есть ученые, которые одновременно стоят на первых двух позициях. В частности, В. К. Пучинский полагал, что разные методы фиксирования, воспроизведения, сохранения информации, включая наиболее современные, в том числе и видео- и аудиозаписи, необходимо распределять по средствам доказывания, что уже известные законодательству.
Третья группа ученых, дискутируя с представителями первых двух групп, указывают, что нельзя носитель аудиоинформации и носитель видеоинформации соотносить с известными науке гражданского процесса средствами доказывания – письменными или вещественными доказательствами, а следует их выделять в отдельный вид средств доказывания. В частности, с таким положением соглашается. В. Молчанов, который отмечает, что поскольку видео- и аудиозаписи по характеру источника информации, способа ее сохранения, закрепления, исследования и воспроизведения отличаются от вещественных и письменных доказательств, следует выделять их в качестве отдельного средства доказывания.
Исходя из этого он дает определение аудиозаписей как материальные носители, содержащие сведения о фактах, имеющих значение для разрешения дела, зафиксированные любым способом аудиозаписи, полученные в установленном законом порядке и видеозаписей как материальные носители, содержащие сведения о фактах, имеющих значение для разрешения дела, зафиксированные любым способом видеозаписи, полученные в установленном законом порядке).
К такому мнению присоединяется А. О. Власов, обосновывая ее следующими доводами:
1) аудио- и видеозаписи не являются сложными предметами, поэтому они постоянно в неизменном состоянии могут сберегаться в камере хранения суда;
2) носители видео- и аудиозаписей по решению суда возвращаются их владельцам на основании заявления о таком возврате и их копий, заверенные судом;
3) обязательное привлечение специалиста с целью исследования таких вещественных доказательств.
В нормативной практике России аудио- и видеозаписи рассматривают как отдельные средства доказывания, отличные от письменных и вещественных доказательств