Освободительная борьба и ее последствия

В июне 1216 г. в Лангедоке развернулась освободительная борьба. Раймонд, сын Раймонда VI, 24 августа взял Бокер; Тулуза восстала, битва за которую длилась с октября 1217 г. до 25 июня 1218 г. и завершилась победой повстанцев. В сентябре 1217 г. Раймонд VI вошел в Тулузу как освободитель, с войсками де Коминжев и де Фуа. «И когда граф вступил под арочные своды, говорится в «Песни о крестовом походе», весь народ бросился к нему, становясь на колени, целуя его руки и ноги (...) и говоря: «Отныне Иисус Христос с нами (...) потому, что вот наш обладатель, которого мы потеряли». В другом месте источника говорится: «Горожане Авиньона говорили к графу: «Сеньор, мы отдаем вам наши жизни (...) Тысяча истинных рыцарей (...) и сто тысяч горожан, преданных вам и вооруженных, готовы вам служить, бороться и погибнуть (...) Жизнь французам не дадим. И будет гоним враг». Указанное хронистом количество жителей города так же традиционно завышено: на то время в Авиньоне проживало не более 20 тысяч жителей. Вместе с тем, приведенные строки помогают понять, насколько ожесточенно жители Лангедока, особенно же тулузцы, отстаивали не только свою веру, многие из них не были катарами и оставались верными католиками, – но и свою независимость, культуру и язык. С этой точки зрения, как отмечает Р. Каратини, «альбигойское восстание было явлением, родственным с антиколониальными и национально-освободительными движениями ХХ в.».
Апогеем народного восстания стала смерть Симона де Монфора 25 июня 1218 г., на десятый месяц осады Тулузы. Началась «Окситанская Реконкиста»: один за одним замки и бурги возвращались к законным владельцам, а катары возвращались к своим жилищам. В 1224 г. деморализованный Амори де Монфор передал свои права на окситанские земли королю Франции Людовику VIIІ. Тем временем Церкви Добрых Людей удалось восстановиться после жестоких преследований. Открывались обновленные религиозные дома. В 1226 г. на Соборе в Пиоссе, несмотря на следующий, организованный французской короной, крестовый поход была создана новая катарская Церковь, – Церковь Разес.
Тогдашние политические реалии формировались следующим образом. Папа Гонорий III (1216-1227), который сменил Иннокентия III на апостольском престоле после смерти последнего 16 июля 1216 г., опять отлучил Раймонда VII (1222-1249) и виконта Тренкавеля

. В июне 1219 г. глава Церкви начал очередной крестовый поход, во главе с французским принцем Луи, будущим Людовиком VIII (1223-1226). Войско крестоносцев насчитывало 10 тысяч лучников, 6 тысяч рыцарей и министериалов, 20 графов и пять тысяч клириков, как сказано в «Песне о крестовом походе». Эта военная кампания завершилась поражением для крестоносцев и отводом французских войск от стен Тулузы. Амори, сын Симона де Монфора, терял присоединенные территории, которые постепенно переходили к рукам окситанских графов. В 1224 г. он окончательно капитулировал и отправился в Северную Францию. Несмотря на военные успехи, граф Тулузский, осознавая, насколько истощены его земли после двадцати лет сокрушительной войны с северными крестоносцами, в конце концов прислушался к предложениям о мире, с которыми обратилась к нему регент – Бланка Кастильская (1223-1226).
12 апреля 1229 г. в Париже, в соборе Нотр-Дам, Раймонд VII торжественно вручил регенту и молодому королю Людовику IX территориальный трактат (с юридической силой), который он подписал в Мо в январе того же года. Так была окончательно определена дальнейшая судьба сюзерениальной принадлежности Лангедока. Естественно, Раймонд VII номинально и фактически оставался графом Тулузским. За ним сохранялись его владения в Верхнем Лангедоке (епархия Тулузы), Ажене, Руерже и Керси, а к французской короне отходили его владения в Нижнем Лангедоке: Бокер и Нем, а также сеньория Мирпуа. Однако политическая карта между Роною и Гасконией существенно изменилась за двадцать лет войны: если владения графа де Фуа оставались нетронутыми, то виконтств Тренкавель больше не существовало; они были полностью присоединены к владениям короля Франции и стали сенешальствами. Тулузское графство уменьшилось в размерах: Нижний Лангедок стал королевским доменом, маркизат Прованс перешел к папским владениям, а сеньорию Мирпуа передали представителям семьи де Леви, бывшим сателлитам де Монфора, которые оставались непосредственными вассалами короля Франции. Безусловно, за оставленный ему тулузский двор, Раймонд VII вынужден был принести оммаж и фуа (клятву верности) французской короне.
Однако то, что Раймонд VII пообещал в Париже, выходило далеко за рамки подготовительного документа с Мо, оговоренного заранее