Особенности сказки Ш. Перро «Золушка»

История создания. Одна из самых известных сказочников французского писателя Ш. Перро (Cendrillon ou la Petite Pantoufle de verre, 1697) входит в его сборник «Сказки матушки Гусыни» (Les Contes de ma mère l'Oye). Книга, состоящая из восьми сказок, вышла в свет 11 января 1697 года под названием «Истории или сказки прошлого времени, с моралью» и другим названием на обороте: «Сказки матушки Гусыни» [13]. Произведение стало классикой детской литературы, заслонив собой всё остальное литературное наследие её автора.
При этом следует отметить, что сказки, составлявшие этот сборник, были полностью оригинальными. Нет сомнения в том, что Перро при их написании обращался к европейскому фольклору.
По словам Е. Перехвальской, заслуга Перро состоит в том, что он сумел выбрать из народных источников лучшие сюжеты, талантливо изложив их, придав им юмор и благородство [20, c.12]. Вариант сказки «Золушка, или Ш. Перро «Золушка, или Маленькая стеклянная тапочка» (а в варианте писателя речь шла именно о тапочках – очень удобных, но очень изящных комнатных туфель, в которых можно было танцевать. В русских переводах и иллюстрациях домашние тапочки были заменены на утончённые хрустальные туфельки.
Нельзя не отметить, что первый вариант сборника «Сказки Матушки Гусыни» вышел под именем его сына Пьера Дарманкура, однако сегодня они нам известны под именем Шарля Перро [29].
Тематика и проблематика. В сказке Шарля Перро «Золушка» основную тему можно обозначить следующим образом: вознаграждение трудолюбия и терпения. Действительно, главная героиня показана смиренной и доброй, кроткой и молчаливой, и именно благодаря этому она обретает счастье, получает то, чего не получили, но так жаждали её сёстры.
Проблематика сказки Перро основана на переосмыслении вечных нравственных категорий – добра и зла, лжи и правды, жадности и щедрости. Неслучайно уже в самом начале сказки героям даются прямые нравственные характеристики: мачеха – «бессердечная гордячка»; её дочери – «заносчивые злюки». Реплика автора указывает, что эти качества передались им по наследству. В оригинале это выглядит так: «Il était une fois un Gentilhomme qui épousa en secondes noces une femme, la plus hautaine et la plus fière qu'on eût jamais vue. Elle avait deux filles de son humeur, et qui lui ressemblaient en toutes choses» [6, p.43]. В переводе на русский язык читаем: «Жил однажды богатый и знатный человек. У него умерла жена, и он женился второй раз на такой бессердечной гордячке, какой больше не сыщешь. У неё было две дочери, во всём похожие на мамашу, — такие же заносчивые злюки» [3, с.56-57].
После этого автор прибегает к противопоставлению, давая характеристику дочери героя: «Le Mari avait de son côté une jeune fille, mais d'une douceur et d'une bonté sans exemple ; elle tenait cela de sa Mère, qui était la meilleure personne du monde» [6, p.54]. В оригинале присутствует более полная характеристика падчерицы, называется её имя – в отличие от всех. Автор говорит о том, что Мари, дочь этого человека являлась «примером кротости и доброты, и она унаследовала это от своей матери, которая была лучшим человеком на свете. Как это можно заметить, автор прибегает к гиперболизации, чтобы обозначить пропасть между героями. Так возникает система образов, завязывается основной конфликт. В русском переводе сказано следующее: «А у мужа была дочка на редкость кроткая и ласковая, вся в покойную свою мать, добрейшую женщину в мире» [3, с.57]. Каков бы ни была тактика переводчика, смысл характеристики остаётся тем же.
Уже в самом начале происходит столкновение безнравственного и нравственного. Мачеха не может выносить высокие моральные качества своей падчерицы. Проблема усугубляется тем, что Золушка одинока, так как даже отец не оказывает ей поддержки. Однако героиня остаётся верной своей натуре, трудится целыми днями и никому не перечит.
О том, что в основе проблематики лежит вопрос кротости и послушания, говорит и вопрос тётушки (у Перро – это крёстная Мари, являющаяся к тому же ещё и феей). Давая ей возможность пойти на бал, крёстная спрашивает: «Sa Marraine, qui était Fée, lui dit : Tu voudrais bien aller au Bal, n'est-ce pas ? Hélas oui, dit Cendrillon en soupirant. Hé bien, seras-tu bonne fille ? dit sa Marraine, je t'y ferai aller» [6, p

. 47]. «Будешь ли ты хорошей девочкой?» – спрашивает фея. В русском переводе понятие «хорошей девочки» конкретизируется: « – Обещаешь быть во всём послушной? – спросила волшебница. – Тогда я помогу тебе поехать на бал» [3, c.55].
Таким образом, нельзя не отметить, что условием позитивных изменений в жизни является послушание, хорошее поведение. Эти условия выполняет только Золушка. Она сдерживает обещание, данное фее, и в тот момент, когда сделать это особенно трудно, ведь ей удалось полностью завладеть вниманием Принца.
Добродетель Золушки остаётся неизменной на протяжении всего действия. В итоге она действует преображающим образом и на злых сестёр, которые в финале просят у неё прощения. Золушка не помнит зла, причинённого ей. На её примере автор показывает, насколько сильной является сила добра и смирения. Именно нравственная проблематика формирует идейно-тематический корпус сказки.
Идейная направленность произведения. Нельзя не отметить, что «Золушка» Ш. Перро носит христианский характер, так как героиня ведёт себя в соответствии с евангельскими заповедями о смирении, о непротивлении злу: «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф. 5: 39). Кроме того, она полностью исполняет заповедь о прощении врагов: «А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5:44). Именно так и поступает Золушка.
Суть идейной направленности можно почерпнуть и из тех поучений, которыми Перро сопроводил сказки сборника. Хотя очевидно, что эти произведения автора, как собственно и большинство сказок в целом, имеют два пласта: детский и взрослый. Идея поучения для детей состоит в прославлении благодати и милости. Таким образом, идея, адресованная юным читателям, состоит в том, чтобы научить их добродетели, милости, умению прощать.
Однако в поучении, написанном для взрослых, присутствует совсем другая мысль. Автор говорит о том, что быть добродетельным – это, конечно, прекрасно, но неплохо было бы иметь помощника из высших сфер, как фея. Эти поучения, несомненно, преподносятся в ироническом контексте, с целью вызывать улыбку взрослого читателя. Они немного снижают дидактический посыл сказки.
Жанровое своеобразие. Жанровое своеобразие заключается в синтезе бытовой и волшебной сказки. С одной стороны, описывается повседневная жизнь людей (особенно это касается тех моментов, в которых показан тяжёлый труд Золушки). Есть и ещё один важный пласт, относящийся к реальной жизни – Перро показывает её аристократическую сторону (отец и мачеха Золушки – обеспеченные люди и живут в роскошном доме), приоткрывает тайны королевской жизни.
С другой стороны, в сказке отчётливо прослеживается линия волшебства, связанная с появлением феи, её действиям и чудесными превращениями.
Свойства волшебной сказки прослеживаются здесь и по признакам, которые определил В.В. Пропп. В частности, выделим такие, как появление дарителя, реакции на него главного героя, получение героем волшебного средства, наличие вредителя и т.д. [22]. Пропп также говорил и об испытаниях, которые обязательно проходит герой волшебной сказки. Это происходит и с Золушкой: она проходит испытание унижением, одиночества, выполнения обещания, данного феей. Более того, она очень достойно ведёт себя во время поисков её Принцем. И в итоге получает заслуженное вознаграждение.
То обстоятельство, что в конце сказки Перро разместил стихотворные поучения, обогащает жанровую структуру сказки признаками басни. Таким образом, можно отметить, что жанровая система данной сказки полифонична.
Основные художественные образы в их системе и внутренних связях. Первый важный художественный образ, на который следует обратить внимание – это образ золы. Героиня, освободившись от своих тяжёлых обязанностей, первым делом устраивалась на тёплой, ещё не остывшей золе в камине. Это было единственным местом, где она могла согреться. По словам С.В. Фаттаховой, этот образ происходит самые древние истоки, когда домашний очаг являлся, по сути, целым миром. В то же время, по законам рода, правом поддерживать огонь имела только младшая дочь, обладающая невинностью и чистотой. Таким образом, она приобретала статус «жрицы огня» [26, с