Основные подходы к изучению феномена атеизма в XX в
Зарегистрируйся в два клика и получи неограниченный доступ к материалам,а также
промокод
на новый заказ в Автор24. Это бесплатно.
Ушедшее столетие стало ареной не менее жарких дискуссий между религией и наукой, нежели можно было наблюдать на предыдущих этапах исторического развития. Одним религия представлялась мерилом морали и нравственности, другим — суровым сводом правил поведения человека в жизненном пространстве, для третьих она стала иллюзией, которая воссоздавалась десятилетиями с целью блокировать у людей ощущение беспомощности и беззащитности перед внешними вызовами. Наряду с данной тенденцией возник вопрос о преодолении метафизики и освобождении творческого духа, сдерживаемого религией — законодателем его стал, как известно, немецкий неакадемический философ, основатель «философии жизни» Ф. Ницше (1844–1900). Основные выдержки об атеизме как изобличении христианства присутствуют не только в «Веселой науке», но и в тексте «Антихриста».
Между тем, наглядным воплощением ницшеанских тезисов является Иван Карамазов — персонаж дилогии Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы». Дьявол, явившийся ему во сне, транслирует концепцию вседовлеющего зла, детищем которого стал человек: налицо грубая переинтерпретация христианского креационизма, соразмерная умышленной фальсификации 117-го псалма, где говорится о готовности всемилостивого Бога откликнуться на призыв каждого искренне молящегося. Оба факта фигурируют здесь не просто как насмешка над христианским мировосприятием и его последователями, но как ревностное отрицание доказательств присутствия Бога в универсуме, которое наблюдается в знаменитом полилоге с младшим братом Алешей, защитником дара Божиего, и отцом Федором Павловичем. Между тем, сам Иван позиционирует себя как прямое доказательство того, что «на нелепостях мир стоит», ведь одна его вульгарная, абсурдная попытка опошлить смысл евангельских слов, и всего апокатастасиса, является манифестацией мировоззренческого нигилизма
Зарегистрируйся, чтобы продолжить изучение работы
. Если мы обратимся к повествованию «Антихриста», то обнаружим критику религии как средства манипуляции обществом, принуждающего человека к осознанию своей слабости, ущербности, бессилия перед внешним миром. Обращаясь в русскую литературу, с уверенностью можно сказать, что практически все положительные ее герои, обладающие чертами высокой морально-нравственной культуры и религиозности, несчастны и исполняют роль так называемого «маленького человека»: на фоне своих корыстолюбивых антиподов их оттеняет жертвенность, неиссякаемый гуманизм, любовь к ближнему, непротивление злу — иными словами, они должны взять и нести свой крест, подобно Христу, как это делают князь Мышкин и Алеша Карамазов. Согласно Ф. Ницше, добродетели, занесенные ревнителями христианской веры в сакральные тексты, в действительности — лишь воплощения слабости духа, его недостатков: «Когда христианство оставило свою первоначальную почву — низшие сословия, нижний мир античности …исходной предпосылкой для него выступали уже не усталые, но внутренне одичавшие, рвавшие друг друга на части люди — сильные, но плохо уродившиеся».
В своей работе «Будущее одной иллюзии» австрийский психоаналитик З. Фрейд (1856–1939) описывает тройственную природу необходимости присутствия Бога: для примирения с грозными силами природы, с горькой судьбой в лице земной смерти и для компенсации тех страданий, которые ниспосланы человеку из-за культурных запретов. Тот факт, что религиозные воззрения не могут быть верифицированы объективным образом, их противоречие опыту и логике, увеличение роли рациональности в человеческой культуре, по мнению З. Фрейда, приведут к утрате религией своего значения. В результате отхода от религиозной морали широких масс могут наступить деструктивные последствия, однако нахождение других оснований морали и пересмотр роли религии в культуре поможет их избежать.
Швейцарский теолог К
50% курсовой работы недоступно для прочтения
Закажи написание курсовой работы по выбранной теме всего за пару кликов. Персональная работа в кратчайшее время!
