Образ художника в романе

Задумывая образ главного героя, Б.Л. Пастернак во многом ориентировался на образы врачей А.П. Чехова, которые трудятся по своей профессии, но имеют «сильный второй творческий план».
И действительно, уже с детства Юра проявляет творческое воображение. Он наделён очевидным художественным мышлением. Так, ему свойственно персонифицировать, одухотворять природу: «Можно было подумать, будто буря заметила Юру и, сознавая, как она страшна, наслаждается производимым на него впечатлением». Он вступает в собственные взаимоотношения с природой, создвавая в своём воображении художественный образ: «Она свистела и завывала и всеми способами старалась привлечь Юрино внимание. С неба оборот за оборотом бесконечными мотками падала на землю белая ткань, обвивая её погребальными пеленами. Вьюга была одна на свете, ничто с ней не соперничало».Природа вдохновляет Живаго-художника, в ней он черпает вдохновение. Неслучайно в романе Пастернака природа синонимична жизни. В.Т. Шаламов считал природу «частью сюжета» пастернаковского романа.
В стихотворениях Юрия Живаго, помещённых в конце романа, варьируются три основные темы: Страсти Господни, природа и любовь. Здесь уместно будет вспомнить слова Е.Д. Пастернак, которая упоминала о невозможности автора «Доктора Живаго» создавать стихи христианской тематики. Однако тема эта была ему очень дорога. Благодаря своему герою он только смог высказать свои сокровенные мысли и чувства о Рождестве Христовом и о других евангельских событиях, но и преломить через призму христианства некоторые образы мировой литературы.
Так, Гамлет в стихотворении Юрия Живаго предстаёт как последователь Христа, который тоже готов принести себя в жертву, но, как и Господь в Гефсиманском саду, совершает последнюю просительную молитву к Богу Отцу:
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси.
Таким образом, очевидно, что творчество в произведении Пастернака предстаёт и как умение переосмыслять прецедентные тексты и представлять их как нечто новое.
Следует отметить христианские черты образа главного героя. Одна из них выражена в имени, как уже говорилось. Вторая важная сторона – это деятельность Живаго. Он врач, но акцент делается не на его профессиональные качества. Герой выступает, скорее, как духовный целитель, сопоставляется с Иисусом.
Его стихи обладают целебным эффектом, как строки из Евангелия, которые способны проникать в самую душу человека

. Они наполнены живительной силой, ожидания Пасхи и победы жизни над смертью – даже тогда, когда это кажется невозможным, а беда необратимой:
И пенье длится до зари,
И, нарыдавшись вдосталь,
Доходят тише изнутри
На пустыри под фонари
Псалтырь или Апостол.
Но в полночь смолкнут тварь и плоть,
Заслышав слух весенний,
Что только-только распогодь,
Смерть можно будет побороть
Усильем Воскресенья.
По словам О.А. Седаковой, стихотворения Юрия Живаго следует рассматривать только с точки зрения единства текста в прозе и поэтических частей романа, с точки зрения единства самого цикла и его соотнесения с текстом в прозе.
И в этом контексте стихи цикла выполняют две основные функции. Суть первого определяется тем, что многие образы находят свое эстетическое завершение и символическое переосмысление в том или ином стихотворении цикла, то есть являются элементом композиционной структуры текста. Вторая их функция – выявление ценностных суждений, концептуальных идей, глубинных содержательных наслоений, скрытых в прозаическом тексте.
В юности герою Б. Пастернака (как, конечно, автору) революция казалась бурей, которая врывается в «гущу повседневности». Им виделось в ней что это «что-то евангельское» и – по масштабу, и по направлению. 
Искренность энтузиазма по поводу революции ещё больше подчеркивает последующее разочарование. Если сначала доктор Живаго думал, что революция и её насилие оправданы ради блага общества, то далее, разочаровавшись, он ощущает, прежде всего, «потерю сердца» и фарисейство, любовь и сострадание исчезают из жизни, а поиск истины заменяется заботой о пользе.
 Герой уходит на войну, но отказывается от насильственного подавления личности. В романе, как пишет М. Крепс в своей книге («красных совсем нет, зато есть Павел Антипов, Ливерий Микулицын, Памфил Палых. Дворян вообще нет, есть Свентицкие, Кологривовы, Живаго, Громеко. 
Так развивается конфликт между христианской и революционной моралью. Революционер отвергается, потому что он «перестает быть самим собой». Не желая теряться, Живаго оказывается между двумя этими прослойками. Его отталкивают от себя воины своим фанатизмом, ему кажется, что они не знают, что делать, война забирает у них всю их сущность, и в этом мире нет места творчеству и не нужна правда.
Антипод Живаго показан в образе Стрельникова. Живаго – поэт, Стрельников – математик. В этом уже разница в их отношении к жизни. Символика сопоставлений развивается и дальше. Поэт – врач, а математик – школьный учитель.
 В Стрельникове исследователи также видят отголоски судьбы Маяковского. Серьёзная готовность героя действительно осуществить революцию, быть ее орудием вела к опустошению души и самоубийству.
Живаго тоже умирает в конце романа