Коммерческие формы театра

Среди наиболее распространенных в настоящее время коммерческих театральных проектов - постановки мюзиклов.
Первым полноценным продюсерским проектом в России стал малоизвестный польский мюзикл «Метро» композитора Януша Стоклосы, поставленный в 1999 году по инициативе продюсера Катерины Гечмен-Вальдек. Поскольку проекты подобного рода были не просто непривычны, а практически не знакомы российскому зрителю, его не рискнули показывать в ежедневном режиме. Спектакль шел на сцене театра «Московская Оперетта» по несколько дней в месяц, чередуясь с репертуарными спектаклями.
Премьерным спектаклям предшествовала грамотно выстроенная и проведенная рекламная кампания. Мюзикл «Метро» позиционировался как событие в театральной жизни. Никто и не вспомнил о том, что за несколько лет до российской премьеры польская версия мюзикла демонстрировалась по телевидению и прошла совершенно незамеченной.
Характерен выбор мюзикла для постановки в России. Если американский и британский зритель ищет в музыкальном спектакле, прежде всего, яркого, праздничного зрелища, желательно, со счастливым финалом (недаром гениальная, но трагедийная «Вестсайдская история» далеко не сразу пробила себе дорогу на сцену), то у российского зрителя, генетическая память которого сохраняет трагические события национальной истории, всегда была сильна тяга к драматическим переживаниям. В этом русский менталитет перекликается с французским. Видимо, поэтому и было выбрано «Метро» - трагическая история о бесчеловечных законах шоу-бизнеса, погубивших талантливого молодого режиссера.
Следующими успешными проектами продюсерской группы «Метро» стали трагические французские мюзиклы «Собор Парижской богоматери» (Notre Dame de Paris) Ришара Коччианте и «Ромео и Джульетта» Жерара Пресгурвика. При этом, если главные роли в «Метро» исполняли прошедшие кастинг молодые исполнители, то в следующих проектах продюсеры начали делать ставку на «звезд»: в Notre Dame de Paris это был лидер группы «Танцы минус» Вячеслав Петкун, а в «Ромео и Джульетте» - всемирно известный артист балета Николай Цискаридзе.
Наибольшего успеха в постановке мюзиклов в России добилась театральная компания «Стэйдж Энтертейнмент», пришедшая на российский рынок в 2004 году. Компания является европейским лидером индустрии развлечений. Основное направление ее деятельности – постановка и прокат лицензионных мюзиклов, драматических спектаклей, массовых театрализованных представлений, концертов и ледовых шоу.
Генеральный директор российского подразделения международной театральной компании «Стейдж Энтертейнмент» Дмитрий Богачев в интервью журналу «Русский репортер» рассказал об особенностях постановки мюзикла в России. Прежде всего, он отметил, что здесь невозможно отыскать профессионалов в сфере мюзикла, их можно только обучить и воспитать. Кастинг для одной из наиболее коммерчески успешных постановок «Призрак оперы» продолжался около года.
Кроме того, постановки мюзиклов требуют огромных вложений. Дмитрий Богачев рассказал о том, как пришлось переоборудовать Московский дворец молодежи для постановки «Призрака оперы»: «Помимо 10 миллионов долларов, которые были вложены в саму постановку, еще несколько миллионов мы потратили на реконструкцию Московского дворца молодежи. Увеличили проемы проходов на сцену, подготовили засценную инфраструктуру, установили новейшее европейское оборудование, которым не может похвастаться ни один театр Москвы, разве что Большой».
Даже при успешном прокате мюзиклы в России не идут так долго, как в США или Англии. Видимо, среди российских зрителей поклонников жанра значительно меньше, чем на Западе, К тому же, далеко не каждый желающий способен позволить себе дорогостоящие билеты. Кроме того, российские мюзиклы практически не выезжают на гастроли. По словам Богачева, этому мешают «плохо развитая дорожная инфраструктура и большие расстояния».
Если раньше главным событием театральной жизни была очередная премьера, то сегодня для привлечения внимания к театру вокруг него создаются разнообразные события: фестивали, круглые столы, мастер-классы, выставки, закрытые премьеры. Событием становится даже проводимый в театре ремонт или реконструкция сцены.
Совершенно непривычным для России проектом стал спектакль-шоу «Черный русский», созданный по мотивам известной всем со школьной скамьи повести А.С. Пушкина «Дубровский».
Реклама, представленная на сайте проекта, пугает и завораживает одновременно: «в этом доме сходят с ума», «в этом доме запрещено падать в грязь лицом, поэтому каждый зритель носит маску» и т.д.
Пришедшие на спектакль зрители словно попадают на некое закрытое мероприятие. Они проходят по красной дорожке с позолоченным ограждением и ищут свои имена в списке приглашенных. Особняк в Малом Гнездниковском переулке на время спектакля превращается в дом Троекурова. Именно там разворачивается действие иммерсивной постановки Максима Диденко.
Зрителям выдаются маски оленя, лисы или совы

. За ними закреплено определенное значение: «совы» идут по линии хозяина дома Кирилы Троекурова, «олени» – по линии Дубровского, «лисы» - по линии Маши. Таким образом, они делятся на три группы и, вслед за актерами, расходятся по разным комнатам.
В спектакле принимает участие более 30 актеров. Здесь несколько Маш и Дубровских. Присутствуют и персонажи из других произведений Пушкина, например, две Дуни из «Станционного смотрителя». Параллельно разыгрываются три разные сюжетные линии, поэтому у зрителя, пошедшего по одному из трех путей, нет возможности увидеть весь спектакль. Кстати, зрителей здесь угощают колбасой и предлагают выпить водки. Следует отметить, что подобный прием не является новым. Он уже неоднократно использовался в театре, в частности – в поставленном в 90-е годы спектакле Сергея Арцибашева «Три сестры».
Таким образом, среди наиболее распространенных и популярных в настоящее время коммерческих театральных проектов - постановки мюзиклов. Начало им положила постановка польского мюзикла «Метро» на сцене театра «Московская Оперетта». Наибольшего успеха в постановке мюзиклов в России добилась театральная компания «Стэйдж Энтертейнмент», пришедшая на российский рынок в 2004 году.
Совершенно непривычным для России проектом стал спектакль-шоу «Черный русский», созданный по мотивам известной всем со школьной скамьи повести А.С. Пушкина «Дубровский». Особняк в Малом Гнездниковском переулке на время спектакля превращается в дом Троекурова. Именно там разворачивается действие иммерсивной постановки Максима Диденко. Подобные спектакли показывают, что современный театр неустанно ищет новые формы привлечения зрителя.
2.4. Пути развития традиционного репертуарного театра в России
Разумеется, несмотря на появление разнообразных новых форм, первостепенное место в развитии театрального искусства по-прежнему отводится традиционному репертуарному театру. Последние годы стали периодом решительного перелома в творческой деятельности многих крупных столичных театров. Дело в том, что из жизни ушло целое поколение крупнейших мастеров российской режиссуры, в силу чего в целом ряде театров сменилось художественное руководство, а вслед за ним – репертуарная и кадровая политика.
Среди наиболее явных тенденций, нашедших отражение в деятельности современного репертуарного театра, присутствует тенденция к новому прочтению классической драматургии, нередко вызывающая положительное отношение у критики и недоумение среди поклонников театрального искусства.
К примеру, в 2004 году Кириллом Серебренников на сцене МХТ имени Чехова был поставлен спектакль по пьесе А.Н. Островского «Лес». Его действие отнесено к 70-м годам 20 века. Однако, родившийся в 1969 году Кирилл Серебренников лучше помнит все же не 70-е, а 90-е годы, поэтому одетый в кожаную куртку купец Восьмибратов заметно напоминает «нового русского».
В стилистике 70-х годов выполнены интерьеры дома Гурмыжской, заимствованные из немецкого журнала «Некерманн». Особый акцент здесь сделан на хрустальной люстре – статусном элементе советских жилищ. Отдельные сцены происходят на стоящей на фоне леса скамейке. Однако лесной пейзаж заменен здесь занимающими всю стену фотообоями.
Персонажи одеты в современные костюмы. При этом они подчеркивают как их социальный статус, так и внутреннее состояние. Так, одежда Гурмыжской становится более молодежной после того, как она перестает скрывать свои чувства к Буланову. Под длинным балахоном Улиты во время ее свидания со Счастливцевым оказывается надет довольно откровенный костюмчик. Да и сам балахон, в котором она отправляется на свидание, совсем не похож на те черные одеяния, которые Улита носит в повседневной жизни. Его ярко-алый цвет недвусмысленно говорит о внезапно разгоревшейся страсти.
Самую разительную перемену претерпевает внешний облик Счастливцева. Он является к Гурмыжской в дорогом костюме с ярко-красной рубашкой, а уходит из ее дома в потрепанном белом плаще, кажется, надетом прямо на майку.
Смысловую роль в спектакле играет свет, точнее – чередование света и тьмы. Затемнение на сцене служит здесь не для смены декораций, как это нередко бывает в театрах, а для создания тревожной атмосферы в преддверии надвигающихся драматических событий.
Символическую нагрузку несут на себе и звуки. Радиола в доме Гурмыжской – опять-таки примета времени. Песня Высоцкого, звучащая из уст одетого в кожаную куртку Петра – намек на вполне определенный социальный слой, в котором всенародно любимый бард пользовался особым авторитетом. Важная роль в спектакле отведена детскому хору, появляющемуся на сцене в особо торжественные моменты. Исполнение им песни «Беловежская пуща» на свадьбе Гурмыжской и Буланова навеяно сценой из давно ставшего классикой фильма Боба Фосса «Кабаре», в которой пение детей переходит в фашистский марш.
Неровен ритм спектакля