История становления института приготовления к преступлению

Не будем углубляться в анализ понятий, социальной и правовой природы исследуемого института, а лишь рассмотрим с точки зрения истории России, Советского союза и дореволюционной России и их уголовном законодательстве.
На сегодняшний день согласно ст.30 УК РФ под приготовлением к преступлению понимается всякого рода приискание, изготовление или приспособление лицом средств или орудий совершения преступления, приискание соучастников преступления, сговор на совершение преступления либо иное умышленное создание условий для совершения преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.
Важным моментом является то, что на сегодняшний день уголовная ответственность за приготовление не устанавливается за исключением случая, когда приготовление было относительно преступлений, которые потенциально относятся и квалифицируются как тяжкие и особо тяжкие преступления.
В целом же характеризуя данный институт важно отметить, что приготовление к преступлению является первичной стадией и является специфичной, то есть может проявляться только в некоторых категориях преступлений. Необходимо понимать в связи этим, что сложно представить умышленное создание условий для реализации преступного умысла в тех составах преступлений, который могут быть совершенны в форме неосторожности, в том числе по легкомыслию или небрежности.
Анализируя с исторической точки зрения данный вопрос, вернёмся в тот период, когда данный институт непосредственно начал формироваться в уголовном праве. Так, изучая Уложение 1845 года, которое являлось источником уголовного права дореволюционной России, в качестве приготовления признавалось лишь приискание и приспособление средств для совершения преступления. Что же касаемо иных подготовительных действий, известных нам на сегодняшний день, в основном относились уже к обнаружению умысла и отчасти подобный законодательный подход имеет свою логику.
По нашему мнению, само по себе покушение независимо от того насколько оно близко к моменту совершения и завершения преступления, отличается как раз таки самым близким этапом к непосредственному совершению преступления и наступления неблагоприятных последствий, а подготовка к преступлению совершается ещё до начала и претворения преступного замысла в жизнь

. Таким образом, подобного рода действия лишь создают условия для совершения преступления. Что касается обнаружения умысла, то, как уже отмечалось, оно стадией преступления не является.
С приходом к власти советов и установлении нового политического курса, в частности, ужесточилась уголовная политика, в связи с чем институт приготовления к преступлению уже в Уголовном Кодексе РСФСР от 1922 года претерпел изменения. В новой редакции закона звучало, что приготовлением к преступлению считается приискание, приобретение или приспособление орудий, средств и создание условий для совершения преступлений. При этом также в законе отмечается, что само по себе приготовление уголовно наказуемо лишь в том случае, если оно само по себе является наказуемым действием.
Не совсем ясно в этой связи что имеется в виду под данной размытой формулировкой и где те самые чёткие критерии относимости приготовления к преступлению как отдельно взятый деяния в качестве криминализированных или не относящихся к таковым. Можно ли сказать в этой связи, что правительство РСФСР отказалось от криминализации? Наверное нет, поскольку практика по судебным делам, а также жёсткая политика того времени диктовала не только жёсткость и беспрекословность исполнения требуемых от граждан действий, но и устанавливала довольно высокие санкции за их нарушение установленных уголовным кодексом норм.
Уже более поздние трактовки и определение природы данного института в законодательстве СССР и входящих в его состав союзных республик вовсе не определяли приготовление к преступлению, то есть по сути отказались от данного термина, в ровном счёте это коснулось и института покушения. По сути два названных института были приравнены к начатому преступлению.
Подобного рода обобщение в свою очередь затем выразились в отсутствии единой уголовно-правовой практики и подхода к формированию отношения к подобным деяниям и этапу преступления, в связи с чем одни республики толковали приготовление как покушение(как бы это не звучало парадоксально), а другие как приготовление и покушение по отдельности.
Для урегулирования данного вопроса уже через пол десятилетия было издано Разъяснение Пленума Верховного Суда СССР который разрешил данный вопрос тем, что признал приготовление и покушение как по отдельности, так и в совокупности являются начатым преступлением