Идеологическая реформа Владимира

Во время своего правления Владимир провел две религиозные реформы.
1. Обращение к язычеству
Придя к власти в Киеве в результате междоусобной войны 977-980 годов, Владимир приказал установить на одном из холмов внутри города пантеон славянских богов - в центре находился покровитель воинов громовержец Перун, а также Хорс, Даждьбог, Стрибог, Семаргл и Мокошь. Воеводе Добрыне новый великий князь приказал направиться в Новгород и там также установить «кумира» на берегу реки Волхв.
Историками данные действия трактуются как попытка Владимира объединить разрозненные племена при помощи создания единого пантеона, аналогичного древнегреческому. Провал объясняется выделением в качестве центральной фигуры для поклонения Перуна, в то время как разные племена предпочитали и других богов.
По мнению О. С. Тютиной, достаточно интересным (и весьма обильно исследованным) является вопрос о том, по каким критериям был сформирован пантеон, в данном отношении наиболее востребованными являются точки зрения о:
1) полиэтническом характере реформе (то есть божества, представленные в пантеоне суть идолы наиболее крупных племенных образований, входящих в состав Древне Русского княжества);
2) о Русско-византийском идеологическом (а между строк политическом) противостоянии;
3) о неком подготовительном этапе перед массовой христианизацией населения.
Автор полагает, что реформа князя Владимира была попыткой искусственного создания собственного Древне Русского пантеона по христианскому образцу. Где главенствующая, роль отводилась культу Перуна, присутствие же в пантеоне иных божеств (некоторые из которых были не славянского происхождения: Хорс и Семаргл), олицетворяло отношение подчиненности по отношению к верховной власти, в лице Владимира и его дружины. Ведь большинством ученых является признанным факт того, что культ Перуна был распространен в основном среди дружинников. В летописных свидетельствах нет информации об отправлении культов других божеств пантеона, также нет свидетельств о судьбе идолов, после принятия христианства в 988 году. Из чего вышеизложенного можно заключить, что образы Макоши, Стрибога, Семаргла, Хорса и Даждьбога не несли религиозно-мировоззренческой нагрузки: и именно поэтому применительно к Древне русскому пантеону Владимира стоит употреблять термин генотеизм – как наиболее корректно отражающий существующее положение вещей.
Знаменитый языческий пантеон князя Владимира предстает на самом деле как логическая взаимосвязанная цепочка эпитетов, ипостасей единого общегосударственного языческого бога Перуна - солнца, дающего богатства и всевозможные блага, собирающего жертвы и могущего приостановить развитие жизни, вершины мироздания.
А

. Г. Арутюнов полагает, что Пантеон был составлен особым образом, для пропаганды Перуна, причём не просто для пропоганды божества, а для популяризации идеи господства патрона князя и соответственно для обоснования верховенства княжеской власти, при чём власти единой по всей стране, ведь князь как Перун должен быть только один. Ради этого в пантеон даже не были внесены одни из наиболее почитаемых богов, например, таких как Велес, который так же имел широкое поклонение почти во всех племенах, причём его почитание даже могло соперничать с Перуном, скорее всего, поэтому он и не попал в пантеон.
В этой политической хитрости и кроется провал реформы, на одном авторитете Перуна-громовержца невозможно было построить новую религию, вообще сам вопрос возможности существования единой славянской языческой религии выглядит невозможным, так как этому препятствовал целый ряд причин.
Во-первых, объективно не существовало общего пантеона, состав божеств был крайне разнородным, и их ранжированность тоже не совпадала. Вследствие этого невозможно было выбрать произвольно или даже осмысленно пять богов и велеть поклоняться только им.
Во-вторых, нельзя было объявить одно главное божество, так как опять же у каждого племени был свой главный бог, который обладал мифологическими преимуществами перед всеми остальными божками.
В-третьих, противоречивая космология и эсхатология мифологий различных племён тоже ярко контрастировала, так как обнаруживались яркие противоречия между мифологическими концепциями сотворения мира и мироустройства.
Любая попытка создания единой религии на основе русского язычества была обречена на провал. Для осознания этого князю Владимиру понадобилось около семи-восьми лет. В принципе само религиозное мировоззрение язычества в конце десятого века уже себя исчерпало, бессмысленные человеческие жертвоприношения, отсутствие идеи в которых наблюдала уже Ольга, которая первой из русских правителей приняла христианство, и которую не посмели сжечь во время тризны по Игорю, что явилось первым прецедентом нарушения языческого обычая, ещё задолго до смены ею веры.
Следовательно, не только реформа, но и вся языческая система, которая лишь отдалённо напоминала некий прообраз религии, не могла не то что стать официальной государственной религией, но и вообще функционировать как некая стройная система взглядов или организация, в силу большой разницы представлений о мире различных племён.
А