Другие проявления сказочной традиции. Художественная топография, мотивы ухода, духовного роста, дороги, страдания

Стоит проанализировать и особенности художественной топографии у Горького, процесса сакрализации писателем пространства. В таких произведениях, как пьеса «На дне», цикл рассказов «На Руси» достаточно четко можно увидеть оппозицию тьмы и света, верха и низа. Непонятные явления Горький не оставляет без интерпретации, однако додумывает их до сверхъестественных феноменов. К примеру, структурируется образ подземной тьмы, который также часто можно встретить в сказках. У Горького она становится тьмой жизни. С ней непосредственно связаны метания потерявшейся человеческой души. Герои стремятся к верху, к свету, к Солнцу. Тьма жизни — это не просто метафора; это живая сила, которая противится тому, чтобы человек получил доступ к желанному для него свету. Например, на страницах цикла «По Руси» Горький пользуется образами «оврага-змея», ущелья, темного колодца. В этом огромном, практически безграничном мире, нет знакомых образов города и дома, что также заслуживает особого внимания. Что есть дом или храм в сказке? Это — особый центр мироздания. Он отличается стабильностью; в нем культивированы первичные ценности, которые находятся под защитой Матушки-Природы, Матушки-Земли.
Вместе с тем в цикле «По Руси» дом обозначается Горьким иначе — он имеет противоположную указанной коннотацию. Нечто подобное можно сказать и о пространстве. Оно десакрализировано, лишено своих позитивных качеств. Дом наделяется признаками царства мертвых. Об этом говорят такие метафоры, как «пустые глазницы окон», «черная темнота подвала», «стропила, как обглоданные ребра, крыши, как крышки гроба, дома, как холмы могил. Дом, город, улица – вне сферы сакрального пространства. Подвалы, чердаки, лестницы, углы на кухне за печкой или у клозета, сарай для дров – такая негативная предметно-бытовая детализация мест обитания материализовала картину странной жизни. Ее оскал из окна дома в Сормово: «Черными кукишами торчали в небо трубы завода»; «утром волком выл гудок»; «ворота завода как беззубый черный рот старого нищего завод тошнило пережеванными людьми». [4, с. 175]
«В людях» среди многих будет двухэтажный белый дом, похожий на «гроб, общий для множества людей» [4, Т. 13, с. 249]. Дом бабушкиной сестры Матрены – символ «застывшего однообразия речей, понятий, событий», «заколдованного круга еды, болезней, сна»

. Люди «набиты» в «старый и грязный каменный мешок улицы». Апофеозом идеи отрицания дома (за ней – намек на желанную «живую жизнь») станет рисование дома: урок «чертежного искусства» у бабушкиного племянника Василия Сергеева, когда дом оказался изуродованным уже на листе бумаги. Мальчик «исправил» чертеж, подрисовав людей и птиц. Ярмарочные павильоны – «мертвый город». Этот город – «дурной сон, выдумка хозяина, такая же малопонятная, как сам он». Ребенок бежит из «бессвязной, нелепой» жизни в сад, лес, природу – желанный чудесный мир, тождественный счастливой стороне волшебных сказок. Горький противопоставил дому сад и лес; в воспоминаниях о не очень любимом деде, Василии Каширине, леса тому представлялись божьими садами. Оппозиция дома, города, с одной стороны, сада и леса – с другой, служит разделению двух миров: первый создан несовершенным человеком, второй сотворен Господом. Неудовлетворенность результатами людских деяний заставляет героев Горького искать «иную землю», прекрасную, даже идеальную, которую они так и не находят. [13]
Сюжетные линии многих сочинений Горького варьируют мифопоэтические мотивы. Таковы вхождение в мир и мотив ухода, преодоление испытаний на пути духовного роста, мотивы путей-дорог, поиска и страданий. Поэтому особое значение получили произведения, где немалую роль играла тема детства, или даже такие, в которых дети являлись главными действующими лицами. Это автобиографические «Детство», «В людях», повести «Фома Гордеев», «Трое», «Жизнь ненужного человека», Окуровская дилогия. Горьковская тема дитяти провоцирует ряд сложнейших вопросов: вхождение в мир – начало жизни, угадывание неизвестной судьбы, незнакомых мыслей, неслыханных слов, благостной силы. По-своему конструировали мифологемы детства современники М. Горького. А. Толстой выстраивал повествование о детстве вокруг тончайшей материи наследственности, М. Пришвин – борьбы за себя и поиска своего небывалого. Если выявлять художественную типологию ухода персонажей Горького из дома, она будет соответствовать сказочно-мифологической. В. Я. Пропп характеризовал причины ухода как первоначальную беду, «недостачу». В ситуации первоначальной беды пребывают и странствующие герои сочинений Горького: душевные и социальные противоречия, острое переживание несовершенства мира