Дискуссии об образовании Древнерусского государства

Г. - З. Байер, Г. Миллер, А. Шлецер - именно эту «троицу» вспоминает не одно поколение историков, обращаясь к проблеме происхождения Руси. С их именами связывают норманнскую теорию возникновения Древнерусского государства.
В историографии традиционно бытует мнение, что основателем так называемой норманнской теории был Г.-З. Байер. В 1735 г. он, будучи профессором Санкт-Петербургской академии наук, в латиноязычном трактате «De varagis», опираясь на Бертинские анналы и русские имена порогов в трудах Константина Багрянородного, высказал мнение, что древнерусское летописное название «варяги» - это название скандинавов-норманнов, которые и принесли государственность на Русь.
Однако это не совсем соответствует действительности. Поскольку еще в 1732 г. за три года до выхода труда Г.-З. Байера другой немецкий ученый Г. Миллер начал издавать в «Sammlung russischer Geschichte» отрывки из Радзивиловской летописи, сопровождая их небольшими комментариями. Именно в этих заметках Г. Миллер, комментируя Повесть временных лет, заявлял, что не считает имя варягов собственным.
В 2005 г. вышла в свет монография В. Фомина, в которой ученый доводит мнение, что основоположником норманнской теории был шведский дипломат, историк начала XVII в. Петр Петрей. Отрицая тезис об отсутствии норманнской теории в зарубежной историографии XVIII в., В. Фомин отмечает, что «зародившись в западноевропейской литературе XVII века., в следующем веке она пустила в ней глубокие корни и фундаментально разрабатывалась шведской и немецкой исторической наукой. Г. Миллер и Г.-З. Байер, вобрав основные положения норманнизма у себя на родине, перенесли его в Россию, где это учение приобрело политическое звучание в силу проведения резкой границы между «цивилизационным» Западом и «диким «Востоком».
Итак, культивация норманнизма проходила именно в России. Политическое сближение России и Запада при Петре I спровоцировало налаживание тесных контактов и в научной сфере. В поисках более благоприятных условий для проживания, карьерного роста в Россию приехало большое количество иностранцев, значительный процент которых составляли образованные люди. Много лет спустя А. Шлецер писал: «Передвижение из Германии в Россию было тогда особенно сильным. Простаки мечтали, что нигде нельзя найти себе счастье, чем там...»

.
Одним из первых ученых, которые прибыли в Россию, был Г.-З. Байер. Окончательно переехав в Петербург в 1726 г., он продолжал заниматься историческими студиями. Научные работы, выходившие из-под его пера, были чрезвычайно многочисленными и разносторонними. Но только единственный труд определил место Г. - З. Байера в исторической науке: им стал небольшая статья «о варягах», которой была напророчена долгая жизнь. По иронии судьбы, ученый «оказался» правофланговым в длинной шеренге норманнистов, из него разгорелся весь сыр-бор».
Свое внимание Г.-З. Байер сосредоточил прежде всего на одном факте -
призвании варягов. «Вот начала русы владетелей варягов имели, выгнавши же оных, Гостомысл, от славян происходящий, правил владением; и из-за от междоусобных мятежей ослабления и вот силы варяг утеснения, по его совету рутены дом владык от варягов опять возвратили, то есть Рюрика и братьев». Учитывая содержание вышеприведенной цитаты можно увидеть, что Г.-З. Байер почти дословно пересказал летописный сюжет 862 г., и никакой новизны здесь не было. Но летописный текст получил совсем другое звучание. Так, он отрицал тезис происхождения Рюрика из Пруссии как потомка Августа; Русь была связана тесными узами не с Западом, а с Севером. Рюрик по происхождению был варягом, а значит, он пришел со Скандинавии. Он также отрицал мирный характер прихода варягов, отмечал завоевательное, насильственное проникновение.
И напоследок, Г. - З. Байер подчеркивал внешнее происхождение русской государственности, которая была принесена германским этническим элементом.
Однако трактат Г. - З. Байера так и не был замечен в исторических кругах и не вызвал никакой реакции. Внимание к этому труду привлек коллега ученого - Герард-Фридрих Миллер. Прибыв в Россию в 1725, 20-летний студент Лейпцигского университета был зачислен адъюнктом академии. Получив поддержку секретаря академии Иоганна Шумахера, молодой ученый быстро развил карьеру от преподавателя латинского языка, истории и географии при академической гимназии до официального российского историографа и ректора университета.
Отличаясь большой работоспособностью, Г. Миллер написал десятки трудов, собрал сотни разного рода источников по истории России, которые не потеряли своего научного значения до сих пор