Анализ комических сцен

В центре комических сцен романа либо возвышается грозная и, бесспорно, масштабная фигура Воланда, либо возникают забавные, а порою – и зловещие силуэты представителей его неугомонной свиты. Они наказывают москвичей за большие или меньшие прегрешения и, как правило, потешаются над ними. Однако жертвы их проделок, подобно злополучному Берлиозу, не могут почувствовать комизма ситуаций, поскольку для них они исполнены ужаса. Живущие в атмосфере постоянного страха и ожидания ареста, персонажи Булгакова не привыкли воспринимать события с юмористической точки зрения. Всякое вмешательство в их жизнь воспринимается как угроза.
Ю. Борев в своем учебнике по эстетике дает следующее определение ужасного: «близкая трагическому, но глубоко ему противоположная категория. Если трагическое всегда имеет свое разрешение в будущем, то ужасное безысходно, безнадежно. Это - бедствие или гибель, не несущие в себе ничего просветляющего, не содержащие никакой надежды на освобождение от несчастий, не контролируемые людьми, неподвластные им, господствующие над ними. В трагическом несчастье величественно, оно все же возвышает человека, так как последний остается господином обстоятельств и, даже погибая, утверждает свою власть над миром. В ужасном, напротив, человек - раб обстоятельств, он не владеет миром».
Неудивительно, что в сталинском государстве человек чувствует себя «рабом обстоятельств» и живет в постоянном страхе. Ужас персонажей перед Воландом и его свитой сопоставим с тем ужасом, который они испытывают перед государственным механизмом.
Рассмотрим несколько комических сцен романа. Одна из них происходит в квартире Степы Лиходеева, где на следующее утро после гибели Берлиоза появляется Воланд. Булгаков подробно, с незаурядным чувством юмора описывает состояние похмелья, которое испытывает директор Варьете: «Степа старался что-то припомнить, но припоминалось только одно – что, кажется, вчера и неизвестно где он стоял с салфеткой в руке и пытался поцеловать какую-то даму… Ни какая это была дама, ни который сейчас час, ни какое число, ни какого месяца – Степа решительно не знал и, что хуже всего, не мог понять, где он находится».
Когда Лиходеев видит в своей квартире Воланда, он не столько испуган, сколько смущен появлением свидетеля своего пробуждения. Гораздо больше его пугает печать на ручке двери соседа – Берлиоза, о гибели которого ему пока неизвестно: «И тут закопошились в мозгу у Степы какие-то неприятнейшие мыслишки о статье, которую, как назло, недавно он всучил Михаилу Александровичу для напечатания в журнале… Немедленно вслед за воспоминанием о статье прилетело воспоминание о каком-то сомнительном разговоре, происходившем, как помнится, двадцать четвертого апреля вечером тут же, в столовой, когда Степа ужинал с Михаилом Александровичем… До печати, нет сомнений, разговор этот мог считаться совершеннейшим пустяком, но вот после печати...».
Атмосфера страха, царившего в булгаковской Москве, захватывает Лиходеева

. Не имея информации о том, что на самом деле произошло с Берлиозом, он, в первую очередь, думает о том, что Берлиоз арестован, и прекрасно осознает, что за ним могут последовать все, кто так или иначе был с ним связан.
Подлинный ужас охватывает Лиходеева, когда в его квартире, помимо Воланда, появляются Коровьев и Бегемот. На самом деле, дьявольская свита выглядит не зловеще, а, скорее, забавно, в особенности – Бегемот: «жутких размеров черный кот со стопкой водки в одной лапе и вилкой, на которую он успел поддеть маринованный гриб, в другой». Однако перепуганный Степа не замечает комизма ситуации: ему по-прежнему мешает страх.
Читатели романа воспринимают ситуацию в комическом ключе, поскольку знакомы с литературной традицией, согласно которой представителей «нечистой силы» принято трактовать с позиций иронии или гротеска. В частности, данный подход характерен для Н.В. Гоголя, чьи традиции Булгаков развивает в целом ряде своих произведений. Кроме того, роман «Мастер и Маргарита» был впервые опубликован в 1966-1967 годах, когда появилось поколение читателей, не помнящих и не способных оценить всего ужаса сталинских репрессий.
А. Вулис оценивает сцену со Степой следующим образом: «Когда Степа Лиходеев просыпается после вчерашней попойки, нас посещает самокритичный и симпатичный юмор узнавания. На сцену выходит Воланд. И возникает смеховой дисбаланс между двумя действующими лицами. Читатель остро сознает: где уж этой ничтожной личности противостоять мировому злу со всей его колоссальной мощью. Есть в комизме пересказанного здесь эпизода и некий беззаботный экспериментальный оттенок: все-таки встречу Степы с Воландом даже убежденный «сатанист»-повествователь воспринимает в сослагательном наклонении: вот, дескать, какой конфуз получился бы с моим приятелем, кабы к нему пожаловал сатана».
Интересно, что к человеческим слабостям Лиходеева Воланд относится довольно снисходительно и даже наказание для него придумывает далеко не самое страшное, а скорее – комичное: незадачливого директора Варьете забрасывают в Ялту. Но человеку, оказавшемуся в чужом городе без денег и документов ситуация вовсе не кажется комичной. Комически-ужасная ситуация создается Булгаковым с помощью введения фантастического элемента. Он необходим писателю как для усиления комизма, так и для того, чтобы избежать подлинно трагической ситуации, влекущей за собой гибель или тяжелые страдания персонажа.
Кроме того, ужас Степы Лиходеева и других персонажей вызван тем, что происходящее им непонятно