Зачем нужны игровые формы в социальной жизни? Как мы оправдываем их необходимость вопреки их «бессодержательно

Как известно, человек на протяжении столетий и целых тысячелетий раз за разом пытался и все еще пытается найти свое место в масштабах постоянно изменяющейся реальности. В данном случае такая жизненная установка часто сталкивается с многообразием человеческих потребностей, слишком сильно сужающих возможности людей касательно выбора конкретного пути развития и совершенствования всех сфер существования самого же общества. При этом степень удовлетворения как материальных, так и духовных потребностей все-таки зависит от результатов взаимодействия личности с другими участниками общественных отношений, т.е. во главу угла встают реалии пребывания людей в составе определенного коллектива и способы установления доверительного диалогу между самыми разными членами социального бытия. Безусловно, уже к XXI в. выработана устойчивая схема коммуникации, но тем не менее одним из эффективных категорий воздействия одного человека на другого является общение.
Обычно сущность общения мы воспринимаем как устойчивые процессы обмена знанием с опорой на вербальные и невербальные механизмы передачи, усвоения и воспроизведения n-го количества информации. Однако же доводы и выводы немецкого социолога Г. Зиммеля выводят на поверхность понятие и явление общения как игровой формы обобществления, с помощью которой все люди и выступают в качестве субъектов и объектов общественных отношений [2, с. 254]. Основная дилемма состоит в том, что перенесение самого общения в плоскость игровой формы заставляет задуматься над установлением той или иной связи личности с коллективом. Суть игры замыкается не в стремлении и желании получить конкретный результат, а наоборот, мотивом в совершаемых действиях является именно процесс деятельности и не более

. Условно игровые формы не ставят перед индивидом задачу по получению чего-то необходимого для него и для его окружения, так как основное предназначение такой формы жизнедеятельности – это абстрагирование от всего массива должных образцов поведения, нацеленных на постоянное создание все новых и новых предметов и вещей. В итоге все игровые формы, отделяя человека от цели и от результата, теряют свое содержание, но и такая бессодержательность все-таки не означает немедленный отказ общества от игровых форм в социальной жизни.
Факт остается фактом: прошлое и настоящее открывают перед нами всю сумму сфер жизни людей в составе общества, когда сложная и многоуровневая система общественных отношений оказывает внешнее давление на личность, социальные группы, общности. Присутствие очерченного круга дозволенного и запрещенного, морально-этические установки, трудовая деятельность и еще целый ряд ограничений и обязательств вводят в оборот существования людей множество требований к их поведению, без соблюдения которых нельзя стать частью общества и получить нужные блага. Как бы то ни было, такие извечные «оковы», нормы и правила не позволяют человеку жить для себя и ради себя в условиях постоянного взаимодействия с коллективом, вынуждающим не раз и не два поступать так и не иначе. Чтобы избавиться от столь тяжелого бремени и отвлечься от забот обыденной повседневности, каждый из нас нуждается в игровых формах. К примеру, в пьесе М. Горького «На дне» участники не могут и не хотят посредсвтом простого общения изменить сложившуюся ситуацию. Для них общение по душам превращается в некое наслаждение, поскольку оно помогает хотя бы на короткий промежуток времени избавиться от неурядиц и проблем реальной жизни даже без наличия содержания, всегда направленного в сторону осознания представителями социального «дна» своего положения с целью выхода из замкнутого круга нищеты и забвения.
Итак, можно с уверенностью сказать, что зиммельевская игровая форма становится особой категорией социального взаимодействия [1, с