Память о Второй мировой в современной России

Ни одно событие из отечественной истории не обладает таким идеологическим потенциалом, как Великая Победа советского народа в Великой Отечественной войне. Этот потенциал в полной мере используется современной российской властью. Критики власти утверждают, что она заменила память о войне памятью о Победе. В 2005 г. на фоне подготовки к празднованию 60-летия Победы даже в обиход был введен термин «победобесие». Его придумал профессор Санкт-Петербургской духовной академии Г.Митрофанов. Вот как раскрывают содержание термина критики власти: «Сегодня победобесие – главная скрепа режима, основа сакрального государственного мифа. Это единственно верное учение и уход от трудного разговора о прошлом и будущем. Это отказ от проработки травмы. Это “плановые мероприятия” вместо живой памяти. Это триумф агитпропа. Это оправдание прошлых и нынешних преступлений. Это милитаристская истерика. Это затыкание ртов несогласным. Это шовинизм и сталинизм. Это инструмент репрессий и гибридной агрессии»[2]. Можно считать данный текст содержательным толкованием позиции тех слоев российского общества, которые стремятся к ревизии Дня Победы, как общенационального символа.
Прежде чем перейти к рассмотрению претензий критиков, отметим, что российская власть действительно обладает изумительной особенностью доводить любое мероприятие до абсурда. В этом единственном можно частично согласиться с теми, кто придерживается теории «победобесия». Но дурное исполнение не должно затмевать для нас истинный смысл и содержание праздника Победы

. Чем же важен для всего российского общества этот праздник?
Во-первых, именно день Победы обладает огромным объединяющим потенциалом. За незначительным исключением, подавляющее большинство населения России считает это событие одним из важнейших, если не самым важным в отечественной истории ХХ века. Если будущее любого государства, а не только нашей страны, зависит от того, насколько будет обеспечено единство общества в решении национальных задач, то память о Победе будет одним из определяющих духовных стержней российской нации. Разрушение этого стержня в российском обществе, отягощенным разновекторными воспоминаниями о трагических эпизодах нашей истории, однозначно не пойдет на пользу ни государственной власти, ни всем гражданам страны.
Во-вторых, замена Дня Победы на, например, День скорби, контрпродуктивна. Об этом очень хорошо сказал Н.Петров в своей статье посвященной данной теме: «А знаете, в чем еще смысл так настойчиво предлагаемой всей этой публикой замены Дня Победы на день тишины и скорби? Чтобы выбить из национального сознания уверенность в собственных силах. В энергию справедливости, неизбежность возмездия. Торжествующий народ-победитель и скорбящий народ-страдалец - это разная социальная психология. Это разные типы общества. Для нас это означает лишение воли к сопротивлению».[3] Сегодня, когда Россия находится практически в состоянии нового издания Холодной войны со странами Запада, внедрение в массовое сознание синдрома народа-страдальца приведет к очередному витку попыток убедить россиян в их второсортности и необходимости жить по рецептам, предлагаемым Западом.
Сказанное не означает, что мы не должны заниматься объективным изучением истории Великой Отечественной войны, лакируя прошедшее и заменяя его выгодными в текущий момент идеологическими клише