Функции содействия государственных судов в отношении арбитража

Проведенная в России в 2015 году масштабная реформа в сфере арбитража (третейского разбирательства) определила системный подход к регламентации осуществления функций содействия и контроля государственной власти по отношению к разрешению споров в частноправовом порядке. Следует согласиться с авторами, указывающими, что теперь предполагается, что это будет единый институт.
В основу статьи 6 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее - ФЗ об арбитраже) легли положения статьи 6 Типового закона ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже 1985 г.
В Федеральном законе от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» подобной статьи не содержалось.
Системно изменения внесены и в Закон РФ от 7 июля 1993 г. № 5338-1 «О международном коммерческом арбитраже» (далее - Закон о МКА), поскольку предыдущая редакция ст. 6 не соответствовала рекомендованной ЮНСИТРАЛ редакции. Теперь нормативно закреплено, что определенные законом функции содействия и контроля в отношении арбитража выполняются компетентным судом.
Анализ правового регулирования и правоприменительной практики не дает оснований сомневаться, что суды выполняли ряд таких функций и до реформы, тем не менее следует отметить, что новый подход расширил указанные функции как в отношении содействия арбитражу, так и в отношении контроля за их деятельностью.
Кроме нового понятийного аппарата и концепций третейских разбирательств, правила указанных законов учреждают и новый институт, а именно институт по содействию третейским судам. Считается ли он решением существующих проблем в сфере альтернативных методов по разрешению споров либо, наоборот, зарождает новые проблемы, а также есть ли возможность определить через призмы целей третейских реформ, по результатам которой и появилось определенно новое законодательство по третейским разбирательствам, а также указанный институт.
Более чем за десятилетний срок деятельности Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» в практической деятельности, которая связана с рассмотрением споров указанные судами, появились такие проблемы, по мнению отечественного законодателя с которыми и обязан был справиться вновь принятый закон. Внутри них находятся такие, как снижение уровня доверия из-за низкого качества в третейских разбирательствах, а также наличие большого количества злоупотреблений сторон в третейских разбирательствах, которые имеют возможности по старому законодательству в один момент организовывать так называемые «карманные» третейские суды, которые принимают решения в пользу заинтересованных сторон, сводя при этом «на нет» критерии объективности и беспристрастности в разбирательствах.
Третейская реформа по своему замыслу преследовала следующие цели:
- увеличение привлекательности, а также авторитета арбитража;
- увеличение качества третейских разбирательств, а также востребованности отмеченного института в гражданском обществе;
- борьба с преступностью в сфере образования третейских судов;
- приведение действующего на сегодняшний день современного законодательства в соответствие с правилами международного коммерческого арбитража;
- уменьшение нагрузок на судебные органы.
Очевиден тот факт, что новым законом охвачены должны были быть и внутренние проблемы по функционированию третейского разбирательства, а также вопросы, касающиеся гармонизации международного законодательства, и в свою очередь обеспечение содействия системы Российских государственных судов по негосударственным разрешениям споров.
Новые нормативно-правовые акты наделяют функциями государственные суды в сфере содействия и контроля за третейскими судами, получившие название «арбитража».
Таким образом, ст

. 6 Федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в РФ» определяет компетентным судом органы я целью реализации соответствующих функций по содействию и контролю по отношению к арбитражу. Здесь речь идет о государственном суде, выполняющий функции, которые указаны в ч. 3 и 4 ст. 11, ч. 3 ст. 13, ч. 1 ст. 14, ч. 3 ст. 16 и ст. 40 в рассматриваемом законе.
Данные функции затрагивают процедуры в назначениях арбитров (третейских судей), а также их отводов и прекращения полномочий, когда компетентный суд может реализовывать данные свои полномочия по содействию и контролю, как:
1) назначение арбитров (третейских судей) по обращению любой из сторон в тех случаях, если:
- участниками не была согласована другая процедура по назначению арбитров, к примеру, уполномоченными органами арбитражного учреждения;
- иная сторона не обозначила арбитра в течение одного месяца с момента получения запроса;
- в том случае, когда 2 арбитра не избрали 3 арбитра в течение одного месяца;
- стороны не смогли прийти к согласию кандидатуры единственного арбитра.
2) назначение на должность арбитра в ходе несоблюдения процедуры назначения участниками, арбитрами либо третьим лицом, включая арбитражные учреждения;
3) окончание полномочий арбитров по требованию какой-либо стороны, в случае если арбитр не заявил самоотвода в силу своей неспособности принимать участие в спорах либо неучастие в разрешении споров в течение неоправданного длительного срока;
4) отвод арбитра, в случае если участник, заявивший отвод, в течение одного месяца с момента получения уведомления по отклонению отвода будет подавать соответствующее обращение в суд.
В целом любое несоответствие решений третейских судов основополагающим принципам в российском праве влечет за собой отказ по выдаче исполнительного документа на его исполнение в принудительном порядке.
Так например, судом было отказано в удовлетворении заявления о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решения третейского суда, так как стороны третейского разбирательства, против которых принято решение, не были уведомлены должным образом об избрании третейского судьи, перерыве третейского разбирательства, не имеется сведений об извещении ответчиков, не присутствовавших в судебном заседании до объявления перерыва, о представлении истцом дополнительных пояснений, между мотивировочной и резолютивной частями решения имеются противоречия в части взыскания задолженности с одного из ответчиков как с физического лица и как с индивидуального предпринимателя.
При всем при этом, действующая на сегодняшний день юридическая конструкция отмеченной нормы в дословной формулировке является таковой, что факт по выполнению указанных функций не становится в прямую зависимость от наличия либо отсутствия соглашений сторон в третейских разбирательствах о порядке решения выдвинутых вопросов