Политическая мысль Древнего Китая

Познание государственно-правовых явлений и процессов современности требует наличия значительного научно-теоретической базы знаний о государстве и праве, важной частью которой является их историческое развитие. Ретроспективный анализ правовых институтов государств Древнего мира создает благоприятные условия для лучшего и более полного понимания проблем эволюции и совершенствования права в условиях. Учитывая эти соображения существует целесообразность аналитического обзора политической мысли Древнего Китая, ведь они заложили фундамент древнекитайского права и стали весомым достоянием мировой правовой культуры.
Древний Китай был сформированным как государство в XVIII-XVII вв. к н. е. В XII в. до н. э. это государство было завоевано чжоусскими племенами, давшими Китайскому государству новую правящую династию. Династия Чжоу правила Древним Китаем в XII-III в. до н. э., которую заменила династия Цинь (221-206 гг. до н. э.). Относительно непродолжительный период ее властвования характеризовался ужесточением правовой политики и утверждением централизованного административного аппарата.
Традиционно первичным источником древнекитайского права был правовой обычай, однако в этом государстве довольно рано и интенсивно начало развиваться законодательство. Правда, немало древних законодательных текстов до нас не дошли, но есть данные о том, что уже во время чжоуського завоевание было захвачено юридические книги предыдущих правителей – законодательные своды и правила ведения судебных дел. Позиции правового обычая ослаблялись вследствие конкуренции двух философских течений Древнего Китая – легизма (отстаивал монопольное положение закона в системе права) и конфуцианства (требовало отождествление права и морали).
В частности, особый научный интерес вызывают следующие действующие в Древнем Китае правовые обычаи: провозглашение наследственного принца, ответственность должностных лиц, символические наказания, ежегодный трудовой долг, залог сына (дочери), а также сорорат. Поэтому проанализируем их подробнее.
Провозглашение наследственного принца было важным правовым обычаем Древнего Китая. Сначала власть царя (вана) Древнего Китая носила патриархальный характер, ограничивалась советом старейшин и народным собранием. Однако при правлении династии Чжоу цари начали считаться сынами неба (Тяньцзи), и их власть была абсолютной. Законы, монопольное право издавать какие принадлежало царю, считались результатом Небесного Повеления, которое монарх передавал своим подданным в соответствующих актах. Верховная власть в ее судебных, законодательных и исполнительных полномочиях продолжала сосредоточиваться в руках императора и за правления династии Цинь. Ослабление монархической власти в Древнем Китае произошло с провозглашением императором Лю Бана – основателя династии Хань.
В распоряжении императора Древнего Китая находился многочисленный и разноуровневый аппарат государственного управления, с помощью которого он реализовывал свое властвование. В состав этого механизма первично входили близкие родственники и доверенные лица правителя, однако постепенно происходила и профессионализация административного аппарата Древнекитайской государства. Не сосредотачивая свое внимание на титулах и функциях различных должностных лиц Древнего Китая, которые эволюционировали в процессе его истории, отметим, что все они были ответственны перед императором за свою деятельность

. В управленческой системе при правлении династии Цинь функционировал специальный чиновник (юйши дафу), который должен был осуществлять надзор за деятельностью должностных лиц Государственной влады. неразрывная связь должностных лиц с монархом отчетливо доказывает факт, по которому в 159 г. до н. э. древнекитайский регент Лянг Джи был отстранен от власти, а вместе с ним – около трехсот должностных лиц государственного аппарата.
Юридическая ответственность должностных лиц в Древнем Китае имела интересные особенности, негласный характер и регулировалась прежде всего обычным правом. В Древнем Китае существовала поговорка «Охотясь на мышь, остерегайся разбить вазу». Иначе говоря, древнекитайская мудрость предостерегала правителей перед публичной дискредитацией должностных лиц, которая могла нанести существенный ущерб репутации власти и государства.
Глубокая философская и политико-правовая мысль сосредоточена в научных и литературных произведениях Древнего Китая. Известно, что ядром этого огромного очага цивилизации и культуры была патриархально-теократическое государство во главе с императором, власть которого носила сакральный характер, то есть отражала в себе небесное, божественное благословение. Это придавало высказываниям и деяниям правителя самой религиозной и моральной авторитетности, а законы императора приобретали не только юридическую, но и религиозно-этическую значимость. Сердцевиной нерушимости сакральной святости императорской власти стала генеральная идея (этическая концепция Чжоу-гуна) о небесный мандат на управление (тянь-мин), который предоставляется Небом наиболее достойном и добродетельной из людей, а отбирается у порочного.
Эта этическая концепция развивалась разнообразными философскими школами Древнего Китая. Но наибольший интерес с морально-правовой точки зрения представляют три, внутренне связанные с собой школы: даосизм, конфуцианство и легизм. Здесь остановимся лишь на отдельных этических идеях даосизма и конфуцианства.
Так, основополагающие идеи даосизма, основателем которой является легендарный мудрец Лао-цзы, изложенные в философской поэме о бытия, тайны мироздания и загадки человеческого существования «Дао де цзин» (IV-III ст. к н.э.). В этой книге центральной философской категорией является понятие Дао, которое представляет собой всеобщий закон, источник всего сущего. Конкретным проявлением Дао в вещах и поведении человека а понятие Дао. Человек с высшим Дэ не стремится делать добрые дела, она бездействует, а потому добродетельна; зато человек с низким Дао не оставляет намерений совершать добрые дела, он деятельный и его действия нарочиты, а затем он недобросовестный. Считалось, что лишь мудрец, ценящий молчание и лишенный страстей, умеет отказаться от собственного «Я» и раствориться в «Не Я», может подвести занавес над тайнами Дао. Право на небесный мандат означало обладание наибольшим количеством Дао, а «лучшим правителем считался тот, о котором народ знает лишь то, что он существует...».
Отдельное значение в этой книге придавалось вопросу войны и мира и военной политики