Учёные-эмигранты Первой волны
Зарегистрируйся в два клика и получи неограниченный доступ к материалам,а также
промокод
на новый заказ в Автор24. Это бесплатно.
Введение
Обращение к русской эмиграции 1917-1939 годов как самостоятельному объекту изучения определяется тем, что это было уникальное явление в истории Европы новейшего периода, потому как многим ее представителям, так и не удалось вернуться в Россию по вполне объективным причинам. Хронологические рамки изучения можно обосновать объективными условиями: массовая эмиграция российских граждан ведет начало с того момента, когда произошла Октябрьская революция 1917 года и активно продолжалась в разные государства вплоть до периода 1921-1922 годов. С этого времени численность эмиграции остается на постоянном уровне, однако меняются показатели ее удельного веса в разных государствах, что объясняется внутренними миграционными процессами в поисках работы, получения образования, лучших материальных условий жизни. Процесс культурной, профессиональной и социальной адаптации русских граждан в разных социальных условиях Европейских государств и Китая прошел несколько этапов и завершился только к 1939 году, когда у подавляющего числа эмигрантов отсутствовала перспектива возвращения в родную страну. Таким образом, русская эмиграция 1920-1930-х годов сыграла важнейшую и во многом трагическую роль в истории нашего государства. Появившись как результат революционных катаклизмов 1917-1920 годов, она оказала влияние на многие политические, культурные и социальные события внутри государства, сохранила за рубежом отдельные неповторимые черты и традиции дореволюционной культуры, сформировала своего рода анклав российской цивилизации – «Россию вне России». При этом ей удалось накопить уникальный и ценный опыт адаптации и сохранения национальной идентичности. После распада Советского Союза, когда за пределами Российского государства оказались двадцать пять миллионов русских, а на ее территории – сотни тысяч представителей бывших союзных республик, исследование и применение данного опыта выступает одной из ключевых задач современного общества. Проблемы, связанные с адаптацией эмигрантов актуальными, представляются не только для Российского государства и стран ближнего зарубежья. В целом, они обладают глобальным характером, потому как постоянно по разным причинам значительное количество граждан перемещается из одного государства в другое. От условий и степени их адаптации к новым реалиям во многом зависит не только их психологическое и материальное благополучие, но и социальная, политическая стабильность стран-реципиентов. Настоятельная потребность тщательного анализа всего спектра социально-психологических проблем адаптации в условиях эмиграции человека вообще и ученого особенно, диктуется в том числе изменениями в исторической науке, которые произошли за последние десятилетия. Антропологический характер исторического знания, интерес к роли человеческой субъективности в историческом процессе выступили в качестве главных признаков данных изменений. В современных политических реалиях данная проблематика приобретает важнейшее значение, потому как формирование в России гражданского общества обусловило осознание феномена русского зарубежья, как части исторического и культурного процесса XX столетия. Объектом изучения в настоящей работе является русская эмиграция «первой волны», как уникальное явление в истории Российского государства, предметом – социальная и культурная адаптация ученых-эмигрантов за рубежом. Цель исследования заключается в комплексной характеристике портрета русских-ученых эмигрантов периода 1917-1939 годов, а также в изучении культурной и социальной адаптации ученых-эмигрантов. В соответствии с обозначенной целью необходимо решить следующие задачи: установить факторы, которые повлияли на психологическую адаптацию ученых-эмигрантов; выявить ключевые направления деятельности эмигрантского научного сообщества за рубежом; провести систематизацию форм профессиональной адаптации ученых; осветить влияние личных связей на процесс психологической адаптации ученых и образование единой коммуникативной среды научного сообщества; определить изменение дореволюционного феномена «профессорской культуры» за рубежом; охарактеризовать бытовые условия, проведение досуга, взаимоотношения с коллегами и местным населением русских ученых-эмигрантов. Теоретическая и методологическая основа изучения. По своему характеру, по привлекаемым источникам данная работа выступает одновременно и исторической, и культурологической, и социологической, и философской. Были использованы в исследовании общенаучные методы аналогии, сравнения, обобщения, которые позволили определить причины отъезда и численность ученых-эмигрантов «первой волны», их социальную и профессиональную интеграцию в западное гражданское общество. Также для исследования вопросов, связанных с адаптацией ученых-эмигрантов, применялись в настоящей работе историко-антропологический, микроисторический и культурологический подходы. Источниковую базу исследования составил широкий круг источников, который по видам необходимо разграничить на делопроизводственные документы научных, общественных и культурно-просветительных организаций русского зарубежья. Далее следуют публицистические и научные произведения эмигрантов, источники личного происхождения (мемуары, дневники, письма); периодические и повременные издания зарубежья. Одно из ключевых мест в источниковой базе отводится неопубликованным материалам, представленным документами из фондов, которые хранятся в Государственном архиве Российской Федерации (ГА РФ), Научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ). Ценная информация о жизни эмигрантского научного сообщества присутствует в опубликованной за границей в период 1920-1930-х годов делопроизводственной документации разных научных структур зарубежья (материалы съездов Союза русских академических организаций за границей, о праздновании «Дней русской культуры»). Социально-психологическая адаптация ученых-эмигрантов полно раскрывается в источниках личного происхождения. С помощью данной группы источников были выявлены особенности социально-психологической адаптации, ценностные и мотивационные установки, составлены представления об условиях существования и изменении образа жизни представителей данных социальных групп в иностранном культурном пространстве. Были привлечены мемуары П.Н. Милюкова, П.А. Сорокина, А.А. Кизеветтера. Дневники и письма относятся к источникам личного происхождения. В сравнении с мемуарами, они являются более точными, так как были написаны по горячим следам событий и повествовали о настроениях человека на момент их свершения. Следующий вид источников представлен периодической печатью русского зарубежья. Наиболее информативными для исследования проблем адаптации научной интеллигенции выступили газеты «Последние новости» (Париж), «Возрождение» (Париж), «Воля России» (Прага). Эти издания стояли на либеральных и демократических позициях, которые были близки большинству представителей научной общественности зарубежья, поэтому они были популярными в их среде. Эти издания регулярно печатали статьи ученых, публиковали информацию о жизни научного сообщества, его культурно-просветительном функционировании. Следующая группа источников представлена монографиями и научными исследованиями ученых разных периодов. В.Ю. Волошина «Ученый в эмиграции: проблемы социальной адаптации ученых-эмигрантов сквозь призму «персональной истории», Л.И. Еременко «Русская эмиграция как социокультурный феномен», В.Т. Пашуто «Русские историки-эмигранты в Европе», Е.И. Пивовар «Русское зарубежье: социально-исторический феномен, роль и место в культурно-историческом наследии», М.И. Раев «Россия за рубежом», другие исследователи – философы, культурологи, историки, социологи. Практическая значимость настоящей работы определяется тем, что в ней изучается значимая проблематика в научном и социальном аспектах. Материалы выпускного проекта могут использоваться для последующих исследований в области исторической науки, повседневной и культурной жизни русского зарубежья, а также в учебном и воспитательном процессе. Работа состоит из введения, трех глав с параграфами, заключения и списка использованных библиографических источников.
Бытовые условия
К наиболее важнейшим аспектам проблемы бытовых условий ученых-эмигрантов относятся жилье и материальная обеспеченность. Актуальность их в разных странах зависела от политических и экономических факторов, численности русских эмигрантов в данном регион...
Межличностные отношения как фактор социально-психологической адаптации ученых в эмиграции
В рассматриваемый период состояние, в котором пребывали многие российские ученые и общественные деятели, было описано известным петербургским врачом, ученым И.И. Манухиным: «Годы 19-20-й представляли период все нарастающего, из недели в неделю, из ме...
Открыть главуЗаключение
В процессе настоящего исследования были установлены факторы, которые повлияли на психологическую адаптацию ученых-эмигрантов. выявлены ключевые направления деятельности эмигрантского научного сообщества за рубежом. Проведена систематизация форм профессиональной адаптации ученых. Освещено влияние личных связей на процесс психологической адаптации ученых и образование единой коммуникативной среды научного сообщества. Определено изменение дореволюционного феномена «профессорской культуры» за рубежом. Охарактеризованы бытовые условия, проведение досуга, взаимоотношения с коллегами и местным населением русских ученых-эмигрантов. Очевидно, что психологическое состояние большинства русских эмигрантов в целом, и ученых в том числе, определялось чувствами утраты и тоски по отечеству, они ощущали ненужность и одиночество. В независимости от причин отъезда и личных установок, все эмигранты переживали психологический шок, который был вызван тревогой перед неизвестностью, новыми непривычными условиями существования и другой культурной средой. В социально-психологической адаптации ученых при этом прослеживались некоторые особенности. В перовую очередь прослеживается ее тесная связь с профессиональной адаптацией. Обусловлено это не только необходимостью получения средств к существованию, но и внутренней потребностью заниматься научной деятельностью. В отличие от основной массы эмигрантов, ученым важно было не просто найти заработок, но и получить возможность продолжать научные разработки. Это способствовало созданию особой интеллектуальной социокультурной среды, в рамках которой была сформирована устойчивая система коммуникаций научного сообщества. Помимо этого, ученые, которые имели в дореволюционной России высокий общественный статус, острее переживали невостребованность в чужом обществе, невозможность интеллектуальной самореализации. Активная гражданская позиция и чувство ответственности за происходящее в стране, характерные для большинства представителей русской интеллигенции, заставили их в эмиграции развернуть активную просветительскую деятельность, которая была направлена на поддержание морального духа диаспоры. В отличие от других социальных категорий эмигрантов, профессорский состав находился в более выгодном положении, поскольку был образован, владел европейскими языками, имел давние связи с европейской культурой. Многие русские ученые посредством научных институций получали, хотя и незначительную, финансовую поддержку разного рода благотворительных фондов и государственных организаций в государствах пребывания, тогда как большинство беженцев были лишены такой помощи. Вместе с тем, несмотря на такие преимущества, ученые не были избавлены от тягот и невзгод жизни в изгнании. Отсутствовал четкий правовой статус, денежные средства были крайне скудными, жилищные условия были неудовлетворительными, что затрудняло адаптацию к новым условиям и не позволяло, несмотря на интернациональный характер научных знаний, безболезненно интегрироваться в науку государств проживания. Если проанализировать повседневную жизнь, материальные и жилищные условия русских ученых, их личностные коммуникации, очевидно, становится, что произошла некая трансформация дореволюционной «профессорской культуры» в эмиграции. Особенно это затрагивает бытовую жизнь членов научного сообщества. В этой ситуации система ценностей в эстетических вкусах и во взглядах на устройство быта продолжала оставаться прежней. Несмотря на общее снижение качества жизни, в семьях придерживались дореволюционного домашнего и семейного этикета, продолжали бережно хранить нравственные и эстетические ценности. Вероятно, это имело отношение не только к феномену «привычности», но и к тому, что последние выполняли функцию маркеров в социальной самоидентификации эмигрантов и позволяли сохранить психологическое равновесие. В процессе исследования были выявлены особенности профессиональной адаптации основной массы ученых-эмигрантов. В первую очередь она была невозможной вне научного сообщества. Для того чтобы продолжать научные изыскания, требовалась научная инфраструктура, представленная библиотеками, архивами, лабораториями, типографиями и системами корпоративных коммуникаций, которые позволяли оценивать научные результаты. В зависимости от направления деятельности работа ученых была востребована неодинаково. Ученым, которые занимались изысканиями в области точных наук, в чужих странах легко находили применение своим знаниям, нежели ученые-гуманитарии, специализировавшиеся на изучении русского языка, литературы и истории. Все они в одинаковой степени испытывали конкуренцию со стороны национальных кадров, которым было отдано преимущество при устройстве на работу. В создании научного сообщества, которое могло бы защитить своих членов и поддержать их, были заинтересованы все российские ученые-эмигранты. Помимо этого, как и основная масса российских эмигрантов, ученые, не стремились ассимилироваться, продолжали идентифицировать себя с дореволюционной культурой и наукой. В учебных, научных и исследовательских структурах, которые создавались в зарубежье, они во многом повторяли аналогичный опыт дореволюционного периода. Тем не менее, в силу разного рода причин, добиться этого так и не удалось, следовательно, специфика профессиональной адаптации ученых состояла еще и в том, что все создаваемые научные структуры зарубежья, главным образом, были нацелены на социальную поддержку ученых, оказание им помощи в трудоустройстве. Пребывание за рубежом изгнанники рассматривали как временную, вынужденную меру, поэтому главное было в том, чтобы выжить в экстремальных условиях. В период 1920-1930-х годов в единой социокультурной среде русского зарубежья, несмотря на его территориальную раздробленность, было создано и эффективно функционировало единое научное сообщество. Оно обладало самостоятельной организационной структурой, основа которой была представлена региональными русскими академическими группами, которые объединились в 1921 году в Союз Русских Академических организаций за рубежом. В отличие от дореволюционного Академического союза эта организация была дистанцирована от политики. Свою деятельность она направила главным образом на облегчение социальной адаптации ученых к новым реалиям. Исходя из этого, создавалась инфраструктура научного сообщества и многоуровневая система коммуницирования, представленная личностными, внутрикорпоративными и международными связями с мировой научной общественностью.
Список литературы
Источники: 1. Архив РАН в Санкт-Петербурге. Ф. 347. Оп. 3. Д. 36. Л. 20—21. 2. Ф. Р-5765. Русский юридический факультет в Праге. 1922-1944. - Оп. 1. - Д. 1. 3. Ф. Р-5776. Учебная коллегия при комитете по обеспечению образования русских студентов в Чехословацкой республике. Прага. 1921-1944. - Оп. 1. - Д. 60.4. Ф. Р-5965. Шмурло Евгений Францевич, Ученый корреспондент российской академии наук в Риме, профессор истории, основатель и председатель «русского исторического общества» в Праге, член совета и ученой комиссии русского заграничного исторического архива 1853-1934. - Оп. 1. - Д. 46.5. Вьюницкая Е.В., Пивовар Е.И. Анкета Пражского комитета по ознаменованию 175-пятилетия Московского университета в его фонде в ГАРФ // Отечественные архивы. – 2018. - № 5. – С. 37-44. 6. Астров Н.И. Воспоминания. - Paris: YMCA Press, 1940. - Т.1. – 360 с. 7. Воспоминания учеников и современников о Н. И. Андрусове. - М.: Наука, 1965. – 132 с.: ил. 8. Дальняя дорога: Автобиография / П. Сорокин; Пер. с англ., общ. ред., сост., предисл. и примеч. А.В. Липского. - М.: Изд. центр «Терра», 1992. - 302, [2] с. 9. Ипатьев В.Н. Жизнь одного химика: Воспоминания. - Нью-Йорк, 1945. - Т. 2. - С. 483-484. 10. Кизеветтер А.А. Исторические силуэты. – М.: Феникс, 1997. – 480 с. 11. Манухин И.И. Революция // Новый журнал, 1963, кн. 73, с. 196. 12. Местное самоуправление // Труды общества для изучения городского самоуправления в Чехословацкой республике. - Прага, 1924. - Вып. I. – 292 с. 13. Милюков П. Мои встречи с Масариком // Последние новости. - 1937. - 16 сентября. 14. Милюков П.Н. Эмиграция на перепутье / П.Н. Милюков. - Париж: Изд. Респ. - демокр. об-ния, 1926. - 137 с. 15. Струве П.Б. Дневник политика / П.Б. Струве // Возрождение. - Париж, 1926. - 3 июня. 16. Бенедиктов М. «Последние новости и иностранная печать» // Последние новости. Юбилейный сборник газеты «Последние новости». 1920-1930. – Париж. - 1930. - С. 47. 17. Возрождение. 1939. - 14 июля. - № 4192. 18. Русские лекции в Сорбонне // Последние новости. - 1924. - 8 ноября. 19. Словцов Р., Калишевич Н. Культурная роль «Последних новостей» // Последние новости. Юбилейный сборник газеты «Последние новости». 1920-1930. - Париж, 1930. Статьи, монографии, учебная литература: 20. Аронов А.А. Воспроизводство русской культуры в условиях эмиграции (1917-1939 гг.): сущность, предпосылки, результаты. – М.: Наука, 1999. – 314 с. 21. Вандалковская М.Г. Задачи изучения эмигрантской исторической науки // Проблемы изучения истории российского зарубежья. - М., 1993. - С. 29-41. 22. Вандалковская М.Г. Некоторые аспекты адаптации научной и политической эмиграции (1920-1930-е гг.) // История российского зарубежья: Проблемы адаптации мигрантов в XIX – ХХ вв. Сб. ст. / Под ред. Ю.А. Полякова. - М., 1996. С. 61-72. 23. Волошина В.Ю. Историк Борис Алексеевич Евреинов и его семья в эмиграции // Мир историка: историографический сборник / Под ред. В.П. Корзун, А.В. Якуба. – Омск: ОмГУ, 2007. – Вып. 3. – С. 244-259. 24. Волошина В.Ю. «Мы с тобой одной крови…»: межличностные взаимоотношения как фактор психологической адаптации ученых в эмиграции // Мир историка: историографический сборник / Под ред. В.П. Корзун, Г.К. Садретдинова – Омск: ОмГУ, 2005. - С. 262-275. 25. Волошина В.Ю. П.А. Сорокин о социально-психологических последствиях революции // Вестник Омского ун-та. - 2007. - № 4 (46). – С. 112-120. 26. Волошина В.Ю. Ученый в эмиграции: проблемы социальной адаптации ученых-эмигрантов сквозь призму «персональной истории». – Омск: Изд-во Омского гос. ун-та, 2010. – 218 с. 27. Гусефф К. Русская эмиграция во Франции. Социальная история. 1920-1939 Емельянов Ю.Н. Историческая наука русского зарубежья. Монархическое движение и монархические 28. Досталь М.Ю. Российские слависты-эмигранты в Братиславе // Славяноведение. - 1993. - № 4. - С. 49-62. 29. Емельянов Ю.Н. Историческая наука русского зарубежья. Монархическое движение и монархические организации русской эмиграции (1920-е - середина 1930-х годов) // История и историки. - 2003. - № 1. - С.111. 30. Еременко Л.И. Русская эмиграция как социокультурный феномен. Автореферат диссертации на соискание степени к. филос. н. / Рос. акад. управления. Гуманитарный центр. – М., 1993. – 22 с. 31. Зайцев К.И. К познанию православия / Свящ. Кирилл Зайцев. - Шанхай, 1948. - 217, [1] с. 32. Ипполитов С.С., Недбаевский В.М., Руденцова Ю.И. Три столицы изгнания: Константинополь, Берлин, Париж: Центры зарубежной России 1920-х-1930-х гг. – М.: Спас, 1999. - 206 с. 33. Историческая наука российской эмиграции 20-30-х гг. XX века (Хроника) / Сост. к. и. н. С.А. Александров. – М.: АИРО-XX, 1998. - 309 с. 34. Квакин А.В. Общее и особенное в положении российской диаспоры первой волны. – Тверь: ТГУ, 1992. - 44, [3] с. 35. Квакин А.В. Российская интеллигенция и «первая волна» эмиграции. – Тверь: ТГУ, 1994. – 33 с. 36. Ковалев М.В. Научный быт русских историков-эмигрантов в Праге в 1920-1930-е годы. Автореф. диссерт. на соиск. уч. степ. канд. ист. наук. - Саратов, 2009. 37. Ковалев М.В. Русские историки-эмигранты в Праге (1920-1940-х гг.). – Саратов: Саратовский гос. технический ун-т, 2012. - 405, [1] с. 38. Культурное наследие российской эмиграции. 1917-1990 гг. В 2-х кн. // Под ред. Е.П. Челышева и Д.М. Шаховского. – М.: Специализир. изд.-торг. предприятие «Наследие», 1994. - 515, [4] с. 39. Лаптева Л.П. В.А. Францев. Биографический очерк и классификация трудов // Slavia. - 1966. - R 35/1. - С. 81. 40. Макаренкова Е.М. Д.П. Рябушинский. Из истории русской зарубежной науки // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. - Вып. 28. - М., 2009. - С. 327-334. 41. Масарик Т.Г. Мировая революция. Воспоминания. Т. I. - Прага: Пламя, 1926. – 392 с. 42. Пашуто В.Т. Русские историки-эмигранты в Европе. - М.: Наука, 1992. - 398, [2] с. 43. Пивовар Е.И. Русское зарубежье: социально-исторический феномен, роль и место в культурно-историческом наследии / Е.И. Пивовар; Российский гос. гуманитарный ун-т. – М.: Российский гос. гуманитарный ун-т, 2008. - 546, [1] с. 44. Поляков Ю.А. Адаптация и миграция – важные факторы исторического процесса // История российского зарубежья: проблемы адаптации мигрантов в XIX – XX вв. Сб. ст. / Под общ. ред. Ю.А. Полякова. М.: ИЦ ИРИ, 1996. – 174 с. 45. Полян П. Эмиграция: кто и когда в XX веке покидал Россию // Россия и ее регионы в XX веке: территория - расселение - миграции / Под ред. О. Глезер и П. Поляна. - М.: ОГИ, 2005. – С. 493-519 с. 46. Раев М.И. Россия за рубежом: История культуры российской эмиграции (1919-1939) / Марк Исаакович Раев. - М.: Прогресс-Академия, 1994. - 296 с. 47. Российские ученые-гуманитарии в межвоенной Чехословакии: Сб. статей / Российская акад. наук, Ин-т славяноведения, Акад. наук Чешской Респ., Славянский ин-т; [отв. ред.: М. Ю. Досталь]. – М.: Ин-т славяноведения РАН, 2008. - 269 с. 48. Российские ученые и инженеры в эмиграции / Под ред. В.П. Борисова. – М.: Перспектива, 1993. – 613 с. 49. Россия в изгнании: Судьбы российских эмигрантов за рубежом / Е.И. Пивовар, Е.И. Алдюхова, В.Ф. Ершов и др. – М.: ИВИ РАН, 1999. – 453 с. 50. Русская идея: в кругу писателей и мыслителей Русского Зарубежья / Сост. В.М. Пискунов. - М.: Искусство, 1994. - Т.1. – 1418 с. 51. Русские в Праге 1918-1928 гг. (К десятилетию Чехословацкой республики) / Под общ. ред. С.П. Постникова. - Прага, 1928. - 353 с. 52. Русское зарубежье: Золотая книга эмиграции. Первая треть XX века. Энциклопедический биографический словарь / [отв. ред. Н. И. Канищева]. – М.: РОССПЭН, 1997. - 748 с.: ил. 53. Русское зарубежье: Хроника научной, культурной и общественной жизни, 1920-1940. Франция: В 4 т. / Под общ. ред. Л.А. Мнухина. - М., 1995-1997. 54. Фрейнкман-Хрусталева Н.С., Новиков А.И. Эмиграция и эмигранты: история и психология / Санкт-Петербургская государственная академия культуры. – СПб.: СПбГАК, 1995. - 153 с.: ил. Интернет источники: 55. Денисенко М. Эмиграция из России в страны дальнего зарубежья // Демоскоп Weekly. № 513–514. [Электронный ресурс]. URL: http://demoscope.ru (дата обращения: 22.05.2019). 56. Попков В.Д. Русскоязычные пространства за рубежом: специфика формирования и основные особенности // Демоскоп Weekly. № 497–498. [Электронный ресурс]. URL: htt://demoscope.ru (дата обращения: 21.05.2019).
