Рождение детей. Проблема воспитания

Говоря о реализации функций семьи в антиутопическом мире, можно выделить несколько их разновидностей:
1. Функция сексуального регулирования.
В анализируемых произведениях явно не прописана.
2. Репродуктивная функция.
В цикле романов «Живые» детей зачинают в лабораториях, выращиванием занимаются роботы, при этом научные достижения и медицинский контроль свели к нулю возможность младенческих смертей или болезней. Ответственность за выкармливание детей больше не лежит на плечах взрослых, которые могли заняться другими делами.
В «Повелителе мух», в «Голодных играх» и «Гадких лебедях» вопрос появления детей на свет не затрагивается.
3. Функция социализации.
В повести Стругацких «Гадкие лебеди» функцию социализации детей не берет на себя никто, ни правительство, ни родители. Единственные, кто обращает внимание на детей — это мокрецы. Дети тянутся к ним, потому что им нужны авторитеты. Но жизнь родителей их не устраивает, поэтому родители авторитетом не обладают. С другой стороны, детям, которым нечем заняться, жизнь мокрецов среди книг просто интересна.
В цикле книг В. Еналь «Живые» действие происходит на космической станции Моаг, где воспитанием детей занимаются роботы по специально составленной программе. Дети никогда не знали, что такое семья, любовь родителей. Здесь существуют законы, которые неукоснительно соблюдают «правильные» дети: главная героиня Эмма, обнаружив сбежавшего из Подземелья ребенка, подняла тревогу, получив за это очередной бонус. Таким образом, доносительство поощряется.
В романе-антиутопии «Повелитель мух» показан социум в миниатюре в примитивных условиях жизни на острове. В начале повествования мальчики устанавливают правила с необходимыми обязанностями по отношению к новому созданному «обществу»: старшие заботятся о младших, строятся шалаши, поддерживается костер на вершине горы для сигнализации о бедствии. Так, дети пытаются копировать модель поведения взрослых.
В романе «Голодные игры» арена, на которой проходят Голодные игры, является своеобразным прообразом типа общества, в котором происходит динамическое развитие личности с приложением адекватных установок и интенсивных усилий для победы. Победителем становится последний выживший на арене трибут.
4. Функция эмоционального удовлетворения.
В повести «Гадкие лебеди» новая самостоятельно выработанная идеология против праздности взрослых, мрачной действительности становится причиной отказа детей от семьи, привычного круга общения, разрыва с традиционными нормами морали и отвержение ценностей старшего поколения. По сути, в повести «Гадкие лебеди» представлен конфликт «отцов и детей», принявший крайнюю форму отрицания: «не хотят они жить больше так, как живете вы и жили ваши предки», «не хотят ваших семей и вашего государства» [Стругацкие, 1987, с. 86]. Гениальность Ирмы не приводит к взаимопониманию с ее отцом, не прибавляет любви и душевности. После дискуссии с гимназистами, Виктор Банев приходит к выводу, который внушает ему страх перед убеждениями подрастающего поколения: «будущему удалось все-таки запустить щупальца в самое сердце настоящего, и это будущее было холодным, безжалостным, ему было наплевать на все заслуги прошлого - истинные или мнимые» [Стругацкие, 1987, с

. 25].
Функция эмоционального удовлетворения в «Голодных играх» имеет деформированный вид. В государстве Панем каждый год устраивается реалити-шоу «Голодные игры», игра-состязание, влекущая за собой смерть всех участников, где последний выживший остается победителем. Игра в Капитолии – аллюзия на гладиаторские бои в Древнем Риме. Зрелищное действо, происходящее на арене, полной смертельных ловушек, дает эмоциональное удовлетворение для делающих ставки граждан Капитолия и нивелирует в их сознании реальные проблемы, ослабляет стремление к справедливости.
В «Повелителе мух» группа бывших хористов, а ныне охотников, получает эмоциональное удовлетворение, предаваясь диким «танцам» с воплями «Зверя – бей! Глотку – режь! Выпусти – кровь!» [Голдинг, 2004]. Дети, оказавшиеся вне своих семей, теряют признаки цивилизации, превращаясь в дикарей. То, что было заложено в них семьей, исчезает без контроля со стороны взрослых.
В цикле «Живые» именно любовь является той основополагающей силой, что не дает людям стать зверьми. В романе описывается ситуация постапокалипсиса, когда выжившие остатки человечества вынуждены покинуть Землю. Они живут на космических станциях, которые сохраняют связь друг с другом благодаря компьютерам и космическим кораблям. Условно эти станции продолжают относиться к той или иной национальной традиции. Так, действие в романе происходит на русской станции. Нам описан мир без взрослых: на всех доступных жилых уровнях присутствуют только дети и роботы, следящие за порядком и обеспечивающие быт. Есть мифический верхний уровень, где якобы находятся все взрослые, к которым присоединяются выпускники, достигшие 15 лет. На самом деле, как впоследствии выясняют герои, взрослых нет, а все дети старше 15 лет организованно умерщвляются роботами: такова их программа, потому что в прошлом станция подверглась атаке неизвестного вируса, превращающего людей в зомби-чудовищ при начале полового созревания. Такое обоснование дает автор убийствам детей роботами. Вирусом на станции заражены все, однако не все превращаются в монстров: спасают свое человеческое «Я» только те, кто любит кого-то по-настоящему – родителей, друзей, братьев и сестер. Раньше всех страшную истину о космической станции МОАГ понимают отверженные беглецы с нижних уровней. Именно достижение любви, чувство привязанности, состояние, когда больше ну нужно бежать, бороться, бояться – то самое удовлетворение, к которому стремятся дети.
5. Статусная функция.
В цикле В. Еналь «Живые» на космической станции существует уровневая система жизнедостатка для детей: Первый уровень (Нижний уровень, Подземелье) – холодный, где дети сами себя обслуживают и добывают еду, Второй уровень – комфортом и образованием детей заведуют роботы, Третий несуществующий уровень – туда попадают дети, достигшие 15-ти лет, а на самом деле роботы убивают и утилизируют подросших детей. Таким образом, в цикле «Живые» существуют свои кастовые разделения – дети Второго уровня – «правильные и соблюдающие законы», дети Подземелий – «изгои, пытающиеся выжить и стать взрослыми» [Еналь, 2017, с. 19].
В романе «Повелитель мух» принадлежность к социальному сословию в метафорическом виде приравнивается автором к идее социального неравенства во взрослом обществе через возраст детей – от шестилетних малышей до тринадцатилетнего Роджера