Проблемные вопросы квалификации составов преступлений коррупционной направленности

Квалификация преступлений представляет собой установление соответствия признаков конкретного преступного деяния признакам состава преступления, содержащегося в действующем уголовном законодательстве. Иными словами, квалификация преступлений предполагает дачу юридической оценки конкретному преступному деянию. Применительно к коррупционным преступлениям указанный процесс отличается некоторыми проблемами, затрудняющими правоприменительную практику. Рассмотреть указанные проблемы в полном объеме в рамках выпускной квалификационной работы не представляется возможным, в связи с чем мы считаем необходимым акцентировать внимание только на некоторых проблемах, детально рассмотрев их и предложив пути решения.
Существенные проблемы в данной сфере, на наш взгляд, сопряжены с квалификацией посредничества во взяточничестве. В контексте ужесточения государственной уголовно-правовой политики, направленной на борьбу с преступлениями коррупционной направленности, произошедшее в 2011 г. введение в УК РФ статьи, криминализирующей посредничество во взяточничестве, несомненно, является оправданным. Тем не менее, ст. 291.1 УК РФ, устанавливающая ответственность за указанное преступление, является несовершенной, что вызывает ряд проблем, связанных с его квалификацией. Говоря о проблемах, связанных с квалификацией посредничества во взяточничестве, прежде всего, следует заметить, что ряд проблем вытекает непосредственно из формулировки ч. 1 ст. 291.1 УК РФ. Среди обусловленных ее несовершенством проблем квалификации на основе анализа материалов судебной практики, а также публикаций в научной литературе можно назвать следующее.
Во-первых, в ч. 1 ст. 291.1 УК РФ законодатель в качестве одного из признаков объективной стороны рассматриваемого преступления называет значительный размер взятки, который, в соответствии с примечанием к ст. 290 УК РФ, составляет 25 тыс. рублей. В связи с этим, возникает вопрос о том, как квалифицировать посредничество во взяточничестве, если размер взятки составляет менее 25 тыс. рублей, поскольку очевидно, что в таком случае признаков объективной стороны состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 291.1 УК РФ, нет. Так, А.С. Ускин предлагает в таком случае квалифицировать совершенное деяние по ч. 5 ст. 33 и ст. 290 или 291 УК РФ, то есть как соучастие в получении или даче взятки, поскольку в названных статьях значительный размер признаком объективной стороны состава рассматриваемого преступления состава не является. Тем не менее, автор отмечает неправильность сложившейся ситуации, когда посредничество во взяточничестве применительно к взятке, не составляющей значительного размера, фактически декриминализовано, что «…вызывает недоумение в условиях ужесточения антикоррупционной политики». В свою очередь, Ю.А. Клименко, отмечая, что норма ч. 1 ст. 291 УК РФ оставляет открытым вопрос о квалификации посредничества в размере менее значительного, на основании анализа материалов судебной практики делает вывод о том, что в ее рамках посредничество в незначительном размере зачастую рассматривается как непреступное и, соответственно, ненаказуемое, что недопустимо в условиях ужесточения антикоррупционной политики. Предлагая решение рассматриваемой проблемы, автор также полагает, что в таком случае посредничество во взяточничестве следует квалифицировать по ч. 5 ст. 33 и ст. 290 или 291 УК РФ, то есть как соучастие в получении или даче взятки, а именно – пособничество. Немаловажно при этом то, что автор развенчивает мнение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, отметившей в одном из дел, что такая квалификация невозможна в связи с тем, что ухудшает положение виновного. Напротив, как отмечает автор, она улучшает положение виновного, что следует из анализа соответствующих норм, предусматривающих ответственность за указанные преступления.На наш взгляд, квалифицировать посредничество во взяточничестве действительно следует по ч

. 5 ст. 33 и ст. 290 или 291 УК РФ, однако решение рассматриваемой проблемы кроется в изъятии из текста ч. 1 ст. 291.1 УК РФ указания на значительный размер взятки, что в большей степени будет соответствовать ужесточению антикоррупционной составляющей уголовно-правовой политики, поскольку в настоящее время посредничество в мелком взяточничестве ввиду его размера ненаказуемо, что, на наш взгляд, является существенным упущением. Следует согласиться с Д.В. Мирошниченко в том, что, по сути, посредничество во взяточничестве, когда сумма взятки находится в пределах 25 тыс. рублей, осталось за пределами криминализации, поскольку ст. 291.2 УК РФ не содержит упоминания о посредничестве во взяточничестве, а ст. 291.1 УК РФ, как было ранее отмечено, ограничивается значительным размером взятки.
Во-вторых, продолжая характеризовать проблемы, связанные с квалификацией посредничества во взяточничестве и вытекающие непосредственно из формулировки ч. 1 ст. 291.1 УК РФ, стоит заметить, что законодатель в качестве одного из признаков объективной стороны рассматриваемого преступления называет непосредственность передачи взятки. Как замечает в связи с этим А.С. Ускин, в данном случае возникает вопрос о предмете взятки, поскольку непосредственная передача предмета взятки может быть осуществлена только если предмет материален, однако предметом взятки могут выступать и нематериальные предметы – имущественные права и т.д. В свою очередь, Л.В. Шеметова, отмечая рассматриваемую проблему, полагает, что в случаях, когда предметом взятки является что-то нематериальное, квалификация совершенного деяния по ч. 1 ст. 291.1 УК РФ представляется невозможной, если учитывать четкую формулировку ее диспозиции, предполагающую непосредственную передачу взятки. На наш взгляд, квалифицировать посредничество во взяточничестве в случае, если предметом взятки является что-то нематериальное, все же следует по ч. 1 ст. 291.1 УК РФ, поскольку системное ее толкование позволяет сделать вывод о том, что посредничество во взяточничестве может быть совершено как путем непосредственной передачи взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя, так и путем иного способствования взяткодателю или взяткополучателю, к которому и может быть отнесена передача какого-либо нематериального предмета взятки.
В-третьих, помимо указанных проблем, вытекающих непосредственно из формулировки ч. 1 ст. 291.1 УК РФ и потому являющихся очевидными, квалификация посредничества во взяточничестве сопряжена с рядом менее очевидных проблем, обусловленных соотношением преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 291 УК РФ, со смежными составами. Одной из таких проблем является квалификация посредничества во взяточничестве в случае так называемого мнимого посредничества, когда лицо, совершившее преступление, присваивает предмет взятки. Указанная проблема, обусловленная тем, что «…в рамках ст. …291.1 УК РФ посредничество получило статус самостоятельного состава, искусственно изолированного от института соучастия», в результате чего «…посредник, фактически играющий роль соучастника в основном преступлении …, подлежит юридической оценке как исполнитель иного преступления – посредничества», достаточно широко обсуждается в отечественной правовой науке. Так, А.М. Егиян полагает, что такое деяние образует объективную сторону отдельного преступного деяния и обладает «множественностью квалифицирования», поскольку, как правило, в зависимости от обстоятельств, квалифицируется судами как мошенничество, мошенничество, а также подстрекательство к покушению на дачу взятки по совокупности преступлений и т.д. Решением рассматриваемой проблемы, по мнению автора, могло бы стать введение в ст. 291.1 УК РФ отдельного пункта, регламентирующего состав действий посредника, связанный с присвоением взятки, при этом, как отмечает автор, «…данный состав должен иметь квалифицированный вид, а его содержание фактически дублировать основной состав по статье 159 УК РФ»