Практика реализации гражданско-правовой ответственности за коррупционные правонарушения в России

Смородина О.С. в своем исследовании справедливо отмечала, что «привлечение к гражданско-правовой ответственности за коррупционный акт не есть частое явление».
Прежде всего следует отметить, что в материалах судебной практике находят свое отражение проблемы несовершенства законодательства в сфере противодействия коррупции. Так, судами общей юрисдикции нередко рассматриваются иски о понуждении к разработке и принятию нормативного правового акта в сфере противодействия коррупции. Например, Решением Грязинского городского суда Липецкой области от 28 января 2016 г. по делу № 2-337/2016 на администрацию сельского поселения Верхнетелелюйский сельсовет Грязинского района Липецкой области была возложена обязанность в срок не позднее 10 дней со дня вступления в законную силу решения суда разработать муниципальный правовой акт, регламентирующий порядок выкупа лицом, замещавшим должность главы муниципального образования, муниципальную должность, замещаемую на постоянной основе, сданного подарка, полученного им в связи с протокольным мероприятием, со служебной командировкой и с другим официальным мероприятием. Аналогичное решение было вынесено Апатитским городским судом Мурманской области от 11 февраля 2014 г. в отношении администрации г.Апатиты.
Следующую группу анализируемых решений составили судебные решения, касающиеся признания коррупционных сделок недействительными. Как и было установлено в рамках проведенного выше исследования, к таким сделках применяются положения ст. 169 ГК РФ, то есть судебная практика признает коррупционные сделки такими, которые противоречат основам правопорядка и нравственности. При этом, суды подчеркивают, что соответствующие сделки должны не просто не отвечать закону или нормам морали, а противоречить – заведомо и очевидно для участников гражданского оборота – основам правопорядка и нравственности. Так, например, Решением Лазаревского районного суда г. Сочи от 19 сентября 2018 г. по делу № 2-1858/2018 недействительными были признаны сделки между ФИО3 и сотрудниками роты № полка ДПС ГИБДД УВД по адресФИО2, ФИО4. Основанием для вынесения такого решения стал факт того, что «Судом установлено, что ФИО3 являясь должностным лицом, постоянно осуществляющим функции представителя власти – командира роты ДПС № (по обслуживанию адрес) полка дорожно-патрульной службы ГИБДД УВД по адресГУ МВД России по Кк, в феврале 2018г., находясь в своем служебном кабинете, расположенном по адресу адрес, лично получил от подчинённых инспекторов ДПС ФИО4 и ФИО2 взятку в виде денег в сумме 20 000 рублей за общее покровительство в службе, а именно минимизацию их снятия с маршрута патрулирования № (адрес) и направления для несения службы за пределы обслуживаемой территории».
Аналогичное решение было вынесено Советским районным судом г

. Ростова-на-Дону от 11 июля 2017 г. по делу № 2-2001/2017 в отношении ФИО2, которая, являясь «врачом-психиатром детского участкового диспансерного отделения ГБУ Ростовской области «Психоневрологический диспансер», получила взятку от ФИО5 и покушалась на хищение ее денежных средств путем обмана при решении вопроса о признании несовершеннолетнего ребенка инвалидом с установлением группы инвалидности».
В данном контексте следует обратить внимание на то, что суд в резолютивной части признает указанные сделки недействительными. В то же время гражданским законодательством не предусмотрена возможность признать ничтожную сделку недействительной, что, по сути, логично следует из содержания ч. 1 ст. 166 ГК РК. При этом в научной литературе до настоящего времени вопрос о возможности или необходимости судебного подтверждения ничтожности сделки остается дискуссионным. Бесспорным остается только факт о необходимость такого подтверждения для оспариваемых сделок. Частью 1 ст. 166 ГК РФ закреплена норма, по которой не требуется установление судом факта ничтожности сделки. Анализируя эту норму некоторые авторы, полагают, что судебный порядок подтверждения ничтожности сделки не является обязательным, но закон не лишает сторон или третьих лиц возможности обращения в суд для получения решение, которое подтвердит факт ничтожности.
Совсем иной точки зрения придерживаются другие ученые, указывая на невозможность признания судом ничтожной сделки недействительной, поскольку такой способ не предусмотрен способами защиты прав и интересов лиц, содержащихся в ст.12 ГК РФ.
По нашему мнению, решение о признании ничтожной сделки недействительной должен постановить суд, таким образом, констатируя факт недействительности такой сделки, и, следовательно, предоставляя заинтересованным лицам возможность осуществить защиту своих нарушенных прав путем применение предусмотренных законом правовых последствий недействительности сделки