История развития, понятие и признаки организационных договоров в гражданском праве России

Организационные договоры, по мнению некоторых специалистов, в своем развитии прошли достаточно долгий исторический путь. Формирование таких договоров шло постепенно и напрямую зависело от тех экономических отношений, которые складывались в обществе в соответствующий период.
Как указывает А.В. Андрющенко, активное развитие организационных договоров в России имело место «в начале XII в. в связи с развитием торговых отношений между русскими и немецкими городами в Прибалтике». Но, на наш взгляд, «юридическая» история развития таких договоров и отношений, возникающих на их основе, имеет не очень – по историческим меркам, - длительную историю: моментом ее зарождения как системы общественных взглядов правильнее считать начало 60-х годов прошлого века. До этого – начиная с 20-х годов ХХ века, - природа аналогичных отношений, во-первых, анализировалась применительно к плановому характеру отношений субъектов гражданского права, и, во-вторых, сущность таких отношений фактически сводилась к властно-подчиненным отношениям. С тех пор исследователями велась (и ведется сейчас) дискуссия относительно отраслевой принадлежности организационных договоров и порождаемых ими общественных отношений. Так, С.И. Аскназий и Б.С. Мартынов в своей научной работе «Гражданское право и регулируемое хозяйство» (1927 г.) указывали, что эти «правоотношения по своему существу представляют собой отношения, не могущие быть уложенными в рамки гражданского права: автономия сторон, - это необходимое условие всякого гражданско-правового отношения, - в них совершенно устранена». В 1940 г. М.М. Агарковым была опубликована статья «Предмет и система советского гражданского права», в которой он организационные отношения в целом относил к предмету административного права, но при этом подчеркивал, что отнесение их «к административному праву не исключает соответственного применения к ним правил гражданского права»; и далее – рассуждая о соотношении организационных и имущественных отношений, - заключил, что «организационные отношения всегда являются отношениями власти и подчинения».
Одной из первых работ, где использовано понятие «организационные отношения» практически с тем же содержанием, которое оно имеет и сейчас, является статья известного советского цивилиста С.Н. Братуся «Имущественные и организационные отношения и их правовое регулирование в СССР», опубликованная в 1960 г. В этой и иных работах он провел детальный анализ организационных отношений, однако в его научных трудах отсутствует однозначное отнесение таких отношений к предмету гражданского права. Но при этом С.Н. Братусь отмечает их связь с гражданско-правовыми отношениями, указывая, что организационные отношения «служат предпосылкой для возникновения имущественных отношений между оперативными социалистическими организациями, а в некоторых случаях - и имущественных отношений с участием граждан».
Чуть позднее существование организационных отношений также убедительно было обосновано другим видным ученым – О.А. Красавчиковым, - в его широко известной статье «Гражданские организационно-правовые отношения» и других работах. Но в отличие от С.Н. Братуся, этот исследователь организационные отношения включал в предмет гражданско-правового регулирования; по его мнению, под данными отношениями следует понимать «такие построенные на началах координации и субординации социальные связи, которые направлены на упорядочение (нормализацию) иных общественных отношений, действий их участников либо формирование социальных образований».
Соответственно, в последующем, как указывает В.И. Титаренко, «выделение в предмете гражданского права организационных отношений, а в системе гражданских правоотношений – организационных отношений привело к обоснованию категории организационных договоров».
Таким образом, параллельно с характеристикой организационных отношений в советский период предпринимались и попытки дать понятие организационного договора. Однако с момента возникновения теории организационных отношений и по настоящее время в действующем законодательстве легальное обобщающее понятие организационного договора отсутствует – обычно приводятся трактовки только его отдельных видов. Доктринальные дефиниции являются далеко не однородными, хотя, на наш взгляд, концептуальный подход, заложенный О.А. Красавчиковым, в основном сохранился. По его формулировке, организационным считается договор, направленный на организацию организационно-правовых связей между его участниками. Примерно в это же время собственное определение организационного договора – сходное, но при этом более полное, - было представлено еще одним авторитетным ученым - Б.И. Пугинским: организационный договор - это соглашение об упорядочении взаимосвязанной деятельности двух и более лиц, определяющее процедуру возникновения и общие условия исполнения конкретных имущественных обязательств в последующем, и/или о мерах, направленных на повышение эффективности этой деятельности. Соответственно, советские исследователи давали определения организационного договора, основанные на указанных суждениях. Например, Н.В. Васева при попытке дать собственное определение добавляет в него следующее: участники анализируемого договора заключают соглашение, направленное в том числе на «создание предпосылок» для вступления участников в «иные общественные отношения имущественного характера».
Таким образом, исторической заслугой ученых советского периода, по нашему мнению, является то, что разработанная ими научная концепция организационных отношений и на их основе организационных договоров позволила объединить в отдельную группу такие соглашения как предварительный договор, учредительный договор, договор простого товарищества и иные.
«Организационные договоры в настоящее время стали неотъемлемым атрибутом гражданского оборота». Поэтому признавая правильность и обоснованность тех терминов, которые были смоделированы цивилистами-классиками, в практических целях современные трактовки организационного договора представляют наибольший интерес

. Их применение в предпринимательской деятельности, как подчеркивает А.Н. Левушкин, «позволяет оптимизировать, упростить установление предпринимательских правоотношений между субъектами бизнес-сообщества, сократить расходы на определение предпринимательских договорных обязательств, обеспечить гарантированность исполнения принятых обязательств сторонами».
В современной литературе приводятся различные понятия организационного договора. Так, по мнению С.А. Тюриной, организационный договор представляет собой «соглашение двух и более лиц, определяющее условия их участия в конкретных обязательствах в будущем и (или) направленное на упорядочение и обеспечение их взаимосвязанной деятельности»; А.В. Андрющенко определяет его как «индивидуальный регулятор организационных отношений» и оценивает как «инструмент планирования сторонами своей будущей деятельности»; Е.Б. Подузова в своем определении выделяет такие моменты как обязанность сторон «заключить между собой в определенный срок основной договор (несколько основных договоров), некоторые условия которого содержатся в организационном договоре, и (или) совершить действия, способствующие заключению между теми же сторонами основного договора (нескольких основных договоров)».
Исходя из этих и иных определений, полагаем, что можно смоделировать обобщающее определение организационного договора: это соглашение двух или более лиц об организации своих действий при исполнении этого соглашения либо до заключения основного договора. Данные договоры имеют собственные признаки, позволяющие выделить их в отдельную группу гражданско-правовых соглашений. Но при формулировании таких признаков у исследователей также не наблюдается единства взглядов.
По нашему мнению, как и в вопросе определения организационных договоров, так и в отношении их признаков следует опираться на те три признака, которые сформулированы автором концепции организационных отношений О.А. Красавчиковым. Выделяя эти признаки, он в первую очередь исходил из обоснования своей позиции о включении данных отношений в предмет гражданского права. В частности, он указывал следующее:
1)для возникновения анализируемых отношений, как и в иных случаях, необходима инициатива самих участников правоотношения;
2)эти отношения основаны на началах равенства (координации) его субъектов, а не субординации (то есть власти и подчинения);
3)направленностью организационных отношений является упорядочение организуемых (то есть имущественных) отношений, и отсюда – они выполняют применительно к последним служебную функцию.
Как поясняет А.А. Демин, организационное отношение - это «преддоговорное отношение, которое обязательственным по своей природе не является ... и оно регулируются гражданским правом, а не договором». Из его понимания вытекает, что отношение, порождаемое организационным договором, не является обязательственным, с чем согласиться сложно.
В качестве существенной особенности, которая не свойственна гражданско-правовым отношениям, по утверждению Е.С. Сергеевой и Т.В. Алексановой, «является императивный характер норм, регулирующих организационные отношения». С таким суждением согласиться опять же сложно, т.к. при заключении организационного договора (особенно – не поименованного в ГК РФ) его стороны руководствуются общим началом договорных отношений субъектов гражданского права – принципом свободы договора (ст. 421 ГК РФ). И поэтому условия такого договора, по общему правилу, могут формулировать по собственному усмотрению.
Е.Б. Подузова в качестве признаков организационного договора в своих работах выделяет следующие:
- его безвозмездность, т.к. «сторона за исполнение обязанности по организации договорных связей не получает плату или иное встречное предоставление от другой стороны по договору». О.Г. Ершов, также выделяя данный признак, уточняет, что такой договор имеет особый предмет: совершаемые действия сторон договора направлены «на возникновение гражданско-правового обязательства с имущественным содержанием»;
- такой договор имеет своей целью организацию договорных связей путем совершения действий, направленных «на заключение договоров в будущем;
- «организация договорных отношений предполагает согласование непосредственно в организационном договоре некоторых условий основного договора и (или) указание конкретных действий, которые способствуют заключению основного договора». Добавим к этому позицию бывшего ВАС РФ, выраженную им в Информационном письме от 25.02.2014 г. № 165 «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными»: он признал, что условия организационного договора будут являться условиями основного (т.е. заключенного сторонами) договора при условии, если в организационном договоре не указано иное и «такой договор в целом соответствует их намерению».
В целом поддерживая вышеприведенные выводы Е.Б. Подузовой, например, С.Ю. Морозов в ее рассуждениях выявляет неточности: «у договора не может быть цели, а имеется направленность», которая возможна «и на организацию исполнения иного (организуемого) в будущем договора». Действительно, в качестве конститутивного признака организационного договора ряд специалистов, например – А.Н. Левушкин, выделяет их направленность «на определение будущих взаимоотношений сторон», то есть «создание предпосылок для успешного осуществления взаимосвязанной деятельности контрагентов».
На наш взгляд, можно выделить и иные признаки, сформулированные автором на основе системного анализа действующего законодательства и доктринальных выводов:
- организационные отношения, возникающие на основе организационных договоров, по мнению большинства специалистов, являются неимущественными;
- при заключении организационного договора каждая из его сторон чаще всего преследует собственные цели (например, при заключении предварительного договора, безусловно, различны цели будущих продавца и покупателя, арендодателя и арендатора, грузоотправителя и перевозчика и т.д.)